Вокруг света 1977-04, страница 33

ли остатки шкурой, переворачивали тушу нетронутым боком вверх и уходили. Затем к делу приступали вороны, динго и дикие кабаны, и через два-три дня все выглядело так, как если бы корова умерла естественной смертью.

Собрав в окрестностях все, что было можно, мы погнали стадо назад вдоль реки и снова заделали ограду. Следы наших стоянок мы тщательно уничтожили, а то немногое, что осталось, вскоре смыли последние ливни уходящего сезона дождей. После нескольких набегов у нашего хозяина прибавилось примерно пятьсот голов скота. Соседи, наверное, решили, что динго в том году были особенно прожорливы.

Эта воровская служба, здорово мне надоела, и я решил при пер

вой же возможности покинуть ферму.

Когда случай представился, мы с приятелем сказали хозяину, что уходим. Мы надеялись, что до Бэрктауна нас подвезет почтальон. Но хозяин был против ухода и заранее запретил почтальону брать нас с собой. Мы выпросили у работавших по соседству аборигенов немного солонины и муки и двинулись пешком в Бэрктаун. Нам предстояло пройти более ста миль на север. При этом следовало избегать встречи с полицейским патрулем: если хозяин успел нажаловаться, что мы самовольно покинули ферму, нас бы вернули туда насильно.

...Потом я стал моряком — поступил палубным матросом на шхуну «Кора», снабжавшую провиантом все поселки и миссии

вдоль залива. Но через пару лет «Кору» сняли с линии. Я потерял ра<боту и вернулся в родные места.

Я НАЧИНАЮ РИСОВАТЬ

И снова передо мной встала проблема: чем кормить семью? К тому времени у меня было уже пятеро детей. Деньги, заработанные на «Коре», скоро вышли, и мне пришлось всерьез заняться охотой. Кроме того, я изготовлял бумеранги на продажу.

В 1962 году мне повезло — я устроился на работу дворником в Карумба Лодж в устье реки Норман. Здесы раньше была база гидросамолетов. Она перешла в руки авиакомпании «Ансетт Эйрлайнз» и превратилась в туристический центр с охотой и рыбной ловлей. Заведующим турбазой был мой старый друг Кит де Витт. Я познакомился с ним, когда плавал на «Коре».

В свободное время я делал бумеранги на продажу туристам, которые прибывали на машинах или пассажирским самолетом ДС-3, что каждую неделю прилетал из Кэрнза. Экипаж ночевал у нас по пятницам. Я не мог и предполагать, что с этим самолетом будет связана большая перемена в моей жизни: капитан его увлекался живописью. А я еще с тех пор, как впервые увидел работы великого Наматжиры, художника-аборигена, мечтал стать художником. Я показал капитану — звада его Перси — несколько своих картин. Я написал их в стиле Наматжиры. Перси сказал, что мне надо писать только то, что хорошо знаю, и что надо исходить из своего собственного опыта и вкуса.

В этот вечер у нас был большой разговор. Он за.тянулся до полуночи. Суть его свелась к следующему: чтобы стать художником, мне надо десять лет «вкалывать вовсю», как сказал Перси. Программа на эти десять лет была такова: первые пять^ лет я собирался работать на коре и писать картины в стиле Наматжиры на темы наших легенд. За эти пять лет я создам себе имя. Затем я смогу начать писать маслом в европейском стиле. Еще пять лет работы и учебы, и я стану продолжателем дела покойного Альберта Наматжиры.

Дело стало за корой. В окрестностях Карумбы не было подходящих деревьев, но Перси обещал помочь — кору можно нарезать на холмах за Кэрнзом. В ближайшую пятницу

31