Вокруг света 1979-01, страница 63

с Дональдом, а затем опустилась на дно и положила камень на прежнее место, дельфин успокоился. «Это . был переломный момент, — вспоминает Доббз. — Именно тогда мне пришла в голову мысль, что между человеком и одиноким дельфином возникают совершенно особые, сложные взаимоотношения».

Вскоре по возвращении с острова Мэн Гораций Доббз получил от Мауры Митчел весьма расстроившее его письмо. Выведенный из терпения шалостями дельфина один из рыбаков влепил в него заряд дроби. После этого Дональд исчез из прибрежных вод. Огорченный Доббз, естественно, решил, что никогда больше не увидит афалину. Каково же было его удивление, когда, приехав на следующее лето отдыхать в небольшое курортное местечко Мартинз-Хейвен на побережье Уэльса, он опять столкнулся на пляже с... Дональдом. Дельфин и здесь стал всеобщим любимцем. Тогда-то и пришла Доббзу мысль оставить работу и всерьез заняться наблюдениями за дельфином. «Новая встреча с ним стала поворотным пунктом на моем жизненном пути, — пишет Гораций Доббз. — Главное, почему я решил отказаться от обеспеченной и размеренной жизни научного работника, была возможность сохранять контакт с дельфином, в каком бы месте он ни находился». И действительно, Доббз провел с Дональдом три летних сезона — в 1975 году у побережья Уэльса и в 1976 и 1977 годах у берегов Корнуэлла. За это время он снял фильм о своем друге Дональде и написал занимательную книгу «Вслед за диким дельфином», в которой попытался нарисовать его психологический портрет.

Вот один из штрихов этого портрета: стоило дельфину приметить цветной мяч, и он не отставал от купающихся, пока не выпрашивал его. Заполучив игрушку, Дональд балансировал ею на кончике рыла, подбрасывал вверх, и не успевал мяч коснуться воды, как резким ударом дельфин опять посылал его в воздух. Иногда Дональд делал вид, что пытается утопить мяч, наваливаясь на него грудью и слегка придерживая плавниками, а тот стремительно выскакивал из-под огромного тела. Если же мяча не было, он жонглировал пустыми бутылками. Дельфин сам разыскивал их на дне и приносил в зубах к пляжу.

Наблюдая за Дональдом, его биограф вскоре обнаружил, что

тот тонко реагирует на окружающую обстановку. Он частенько резвился на мелководье среди купающихся, но ни разу никого не толкнул и не задел, словно понимая, что при его размерах это могло бы иметь неприятные последствия. Доббз был уверен, что именно поэтому дельфин, если им овладевала потребность разрядить запасы энергии, уплывал подальше в море и в отдалении от людей бурно плескался, высоко выпрыгивал из воды, делал сальто.

Иной раз забавы Дональда не были столь безобидны. Почему-то ему пришлось по вкусу проказничать с якорями.

— 5 августа 1977 года мы с Дональдом с утра в течение двух часов плавали в бухте Коверак на побережье Корнуэлла, — рассказывает Доббз. — Устав, я устроился отдохнуть на мостках спасательной станции. Вскоре в бухту вошла 7-тонная яхта «Аквариус оф Эрн», бросившая якорь неподалеку (позднее я узнал, что он весил шестнадцать килограммов без цепи). Ее экипаж на маленьком ялике отправился на берег. Погода была прекрасная: полный штиль, яркое солнце. И вдруг яхта сама собой медленно пошла к выходу из бухты. Моментально надев маску, я свесился в прозрачную воду. Так и есть: зажав в зубах якорь, Дональд преспокойно буксировал за собой «Аквариус». Хорошо, что я вовремя заметил его проделку и яхтсмены успели на ялике догнать свое судно, а то бы он запросто увел его от берега. Но чаще всего он просто вытаскивал якоря из грунта, а затем перепутывал якорные цепи.

Я предоставляю вам самим судить, являлись ли его проделки следствием врожденной проказливости и чувства юмора или же были просто результатом повышенного интереса к якорям, как и к другим техническим приспособлениям.

Сам Гораций Доббз, который общался с Дональдом несколько лет, делает вывод, хотя и лаконичный, но достаточно недвусмысленный: «Наблюдения за точностью и тонкостью его реакций в подобных случаях заставляют считать их сравнимыми с мыслительными процессами, которые традиционно считаются присущими только человеку...»

Наиболее показательный пример вполне сознательного поведения, который приводит Доббз, выглядел следующим образом:

«Дело происходило в курортном местечке на побережье Корнуэлла. Группа начинающих

пловцов решила потренироваться в нырянии под руководством спасателя Боба Карсуэлла. Естественно, что Дональд тут же присоединился к ним. Он, видно, подметил неопытность новичков и заботливо сопровождал каждого при погружении. И надо же было так случиться, что одному из них свело судорогой ноги. Каким-то чудом он все же вынырнул, хотя и изрядно нахлебался воды. Как только его голова показалась на поверхности, дельфин устремился к бедняге и стал рылом поддерживать его, пока не подплыл Карсуэлл. Дональд помог спасателю подтащить пострадавшего к шлюпке и даже деликатно подталкивал его в мягкое место, когда он взбирался на борт. Дельфин высовывался из воды и, казалось, с состраданием смотрел, как ныряльщику массируют ноги. Когда судорога прошла и человек с облегчением выпрямился на банке, Дональд счел свою миссию выполненной и уплыл в море».

Об осознанности действий дельфина говорит, по мнению Добб-за, и его поведение во время съемок фильма. По сценарию, Доббза должен был буксировать за собой быстроходный катер, чтобы наглядно показать зрителям, какую скорость способен развить сопровождающий человека дельфин. «Для моей транспортировки мы решили использовать акваплан, — рассказывает Доббз. — Но как только катер отошел от причала и помчался вдоль берега, догнавший меня Дональд дал ясно понять, что хотел бы занять мое место. Поскольку я не спешил выполнить его желание, он стал все сильнее и сильнее покусывать мне руку, пока я не выпустил доску акваплана. Дональд тут же схватил ее зубами и в течение часа с видимым наслаждением катался за катером».

Гораций Доббз открыл в характере афалины немало и других весьма характерных черт. Временами дельфин приплывает к пустынным участкам побережья, кажется, чтобы насладиться ритмическим шорохом перекатываемых волной камешков. Или его любовь к детям, с которыми он готов играть целыми днями. «И все-таки сколько бы я ни описывал Дональда, его портрет никогда не будет завершен. Ибо за каждой замеченной мною чертой наверняка кроется еще какая-то, оставшаяся неразгаданной. Чем больше я узнаю дельфина, тем больше нового открываю в нем».

С. БАРСОВ По материалам иностранной печати

61