Вокруг света 1980-08, страница 45

ставлял собой месиво застывшего льда, искореженного торосами и ропаками. А к западу, в трехстах метрах от лагеря, пенилось открытое море. Небольшие куски льда, отрываемые волнами, уходили в темноту ночи. Единственно, что смягчало тревогу за жизнь людей, — это отсутствие сквозных трещин на льдине лагеря. Подробно разъяснив Тит-лову состояние ледовой обстановки и сбросив им вымпел с ледовой картой, самолет вернулся в Ам-дерму.

К началу новых суток погода испортилась. Глубокий циклон пришел со стороны Гренландии, обрушился ураганным ветром на Карское море. К счастью, восточный ветер изменился на северо-западный, но положение оставалось тревожным. Ждать милости от погоды мы не могли, а потому вылетели в Нарьян-Мар, откуда Черевичный, Котов, Бахтинов со штурманом Зубовым пытались на двух самолетах По-2 добраться до Амдермы, но непогода и полярная ночь заставили их вернуться обратно. После неудачи было принято решение эти самолеты разобрать и переправить в Ам-дерму.

Через несколько дней, сразу же после доставки и выгрузки самолетов, наш экипаж вместе с механиками Нарьян-Мара и Амдермы приступил к сборке По-2. Эта нелегкая работа выполнялась на открытом воздухе, в мороз и метель, при свете прожекторов. Вскоре из Москвы прилетел командир московского авиаотряда особого назначения Пущинский. В тот же день мы с Мазуруком вылетели в лагерь Титлова, сбросили две бочки бензина на топливо и пустыми бочками обозначили путь к острову Литке. Промер расстояния от ледового лагеря до кромки открытого моря усилил нашу тревогу. До воды оставалось двести метров тонкого, сильно всторошенного льда. В разговоре по радиотелефону Титлов уверил, что, пока дует северо-западный ветер, кромка льда удержится и за них опасаться не следует.

На следующий день мы вновь летали в лагерь, детально исследовали окружающий ледяной массив. Затем взяли курс на полярную станцию Маре-Сале, где пытались найти с воздуха площадку, пригодную под аэродром для тяжелых самолетов. Но, увы, в этой темени ничего подходящего не обнаружили. По радио дали зимовщикам задание подыскать для нас кусок тундры, годной для приема самолетов.

Погода испортилась. Туман и пурга. Кругом серая непроглядная мгла. Мы снова вернулись к Литке и подробно обследовали остров, припайный лед вокруг него, но ничего пригодного для посадочной полосы не нашли. После долгих по

летов взяли курс на Амдерму, где начали испытание собранных По-2. А через два часа Пущинский со штурманом Зубовым на транспортном самолете Н-369 уже сопровождал По-2 Бахтинова в лагерь Титлова. Второй же самолет из-за неисправности остался на земле. Выйдя в море, машины попали в полосу шквального ветра. Бахтинов повернул свой самолет обратно и по пути совершил вынужденную посадку. Но через час и Бахтинов, и второй По-2, уже исправленный, благополучно прибыли в Усть-Кару...

Именно в это время Титлов передал, что полоса для принятия По-2 готова и чтобы мы торопились — до воды оставалось сто пятьдесят метров.

Идя курсом на Литке, откуда наш самолет должен был лететь на перехват уже вылетевших из Усть-Ка-ры двух «малюток», неожиданно на фоне льда увидели темное пятно, медленно передвигающееся вдоль цепочки вех-бочек.

— Собачья упряжка! — крикнул Сырокваша, снижаясь до бреющего полета, чтобы рассмотреть это чудо.

Неизвестный каюр бежал впереди нарт, огибая гряды торосов. Мы с великим уважением смотрели на этого человека... Сообщив по радио в лагерь, что к ним идет собачья упряжка, радист попросил обозначить свое местопребывание ракетами. Сделали круг над остановившейся упряжкой и, кладя самолет с крыла на крыло, взяли курс на лагерь, как бы подтверждая правильность направления нарт. Вскоре в условной точке встречи с По-2 мы увидели ходовые огни: два красных и два зеленых. На наше мигание фарами они отвечали световой морзянкой: просили идти вперед. Из-за большой разницы в скорости нам приходилось делать широкие круги. Через сорок минут оба самолетика благополучно сели на льдине Титлова. А еще через полчаса они взлетели и взяли курс на материк.

Первыми пассажирами были больные: двое мужчин и беременная женщина. Титлов сообщил по радио, что каюр собачьей упряжки Геркулей смог взять с собой только одного пассажира, так как путь от них на Маре-Сале настолько тяжел, что собаки могут тянуть только нарты, а человеку надо бежать рядом. Воздушный мост Усть-Ка-ра — ледовый лагерь — задействовал. В этот день вывезли еще семь человек. На нашей трассе появились еще два По-2. Их пригнали из Воркуты летчики Имерик и Ситников. К сожалению, один из воркутин-ских самолетов разбился при посадке: замаскированный снегом ропак срезал лыжу. Пилот остался невредимым. Второй же пошел на

вынужденную посадку, сел на льдину из-за мотора. Приступили было к его поискам, но он прилетел сам в Усть-Кару. Пилот рассказал, что на льдине быстро нашел неисправность, ликвидировал ее и пошел в лагерь Титлова, но из-за тумана вернулся обратно.

На третьи сутки после начала вывоза людей на льдине остались только Титлов, его бортрадист Шмаков и бортмеханик Громов. За ними вылетели самолеты Черевично-го и Котова.

Погода стояла серенькая и далеко не подходила к категории «летной», но ждать дальше было нельзя: сильный, порывистый ветер задул с востока. В лагере, как сообщил по радио Шмаков, уже слышен шум прибоя, взламывающего льды. А маленькие теперь уже, после войны, учебные самолеты, не оборудованные для полетов в Арктике, тем более в полярной ночи, без радиостанций, каждую минуту сами могли попасть в беду... Что вскоре на самом последнем заходе подтвердилось. Чтобы не столкнуться* из-за плохой видимости, две машины летели с интервалом, не видя друг друга, и вдруг Котов услышал, как мотор начал давать перебои. Это поняли и пассажиры: Титлов и Шмаков. Внизу чернело море, а до материка было далеко.

— Иду обратно! — крикнул он. — Дойдем до лагеря.

— Там есть где приткнуться, — перегнувшись к Котову, сказал Титлов, всматриваясь вперед. — Вижу. И костер оставленный вижу.

Мотор надрывно и болезненно чихнул в последний раз, и винт остановился. Стало непривычно тихо, но под самолетом уже белел лед. Котов с ходу подвел свою машину к границе ледового аэродрома. Пробежав не более семидесяти метров, самолет встал...

Осмотр мотора был безрадостным. Помимо прогара клапана, полетел поршень второго цилиндра. Для ремонта требовались мастерские и запасные части. Но, по счастливому совпадению, рядом лежал разбитый воркутинский самолет. С него и решили снять мотор целиком.

Трудно, очень трудно было без талей и специального инструмента переставлять тяжелый мотор. Темная, морозная и пуржистая ночь. Кругом зияли трещины и стоял дикий вой ветра. Казалось, все встало против людей.

В полдень, когда на юге чуть-чуть посерело и экипажи в десятый раз запрашивали погоду на поиски самолета Котова, неожиданно из потоков снегопада вывалился По-2 и с ходу сел на посадочную полосу. Из него вышли трое. Замасленные, с обмороженными лицами, покрытыми заиндевевшей щетиной, они счастливо улыбались...

43