Вокруг света 1981-03, страница 36

Л. МАРТЫНОВ

С СОГЛАСИЯ эйпо

- Нетто не боишься, что я кому-нибудь проболтаюсь про твои сокровища? — говорит бывший распорядитель. - А вдруг кто вырубит твои березы?

- Не вырубит, - говорит Синявин.— Я тут с другими мастерами толковал, и надумали мы артель мастеров создать. Чтоб работалось весело, дружно, а то сидим, как сычи, по своим избам.

И создал Синявин в Великой Губе артель, которую так и назвал «Карельская береза». Шесть заонеж-ских самолучших мастеров трудились у него, и пятнадцать учеников перенимали редкостное искусство деревянных украс. Сделала артель красивую мебель, отделанную березой, для гостиницы «Северная» и для Петрозаводского Дворца пионеров. Изделия этой артели и в Москве на сельскохозяйственной выставке были представлены, и на международных выставках в Париже и Нью-Йорке. Я был среди тех пятнадцати учеников. Только вот через несколько лет, после того как артель открылась, началась война, пришлось нам переехать. Всю жизнь не забуду, как Синявин на дверь избы, где мастерская была, замок вешал. Слезы на белую бороду капают, руки дрожат. Все верстаки, весь инструмент артельный, деревянные заготовки остались. «Авось, судьба милует, ворог минует»,— сказал старый мастер на прощанье и в пояс избе той поклонился.

А вышло-то не так. Вернулись мы когда в Великую Губу, изба наша артельная стоит настежь, рамы выбиты, а внутри все пусто. Все унес ворог и инструмент, и заготовки, и даже верстаки. Всю карельскую березу, которая в окрестных лесах росла, повырубили и с собой увезли. Кроме как распорядителю бывшему, некому было показать незваным гостям, где карельская береза растет. Да с той поры его в наших краях и не видывали...

А годы прошли, и снова выросла карельская береза на тех самых местах. И новые мастера появились.

Рассказав свои истории, Ефимыч помолчал, посмотрел на далекий заонеж-ский берег и добавил задумчиво:

— Надо же, какое оно загадочное дерево, эта карельская береза. До сих пор никто не знает, откуда оно берется, ведь семена карельской березы посадишь, а вырастает простая береза. А срубишь хоть под самый корень, непременно снова на том же месте вырастет Говорят, что, ежели даже пенек выкорчуешь, все равно вырастет. Так вот и мастерство человеческое. Кто знает, откуда в человеке талант берется? И семенами его не расплодишь. Великая тайна — талант свое-дельного художества. И топором его не вырубить, и корни его не выкорчевать. Вот так-то!

а карте центральной части гигантского острова, где проходит граница между государством Папуа — Новая Гвинея и индонезийской провинцией Ириан Джайя, не нанесены на бумагу ни горные вершины, ни реки, ни деревни.

Первый специалист, который прошел по этим местам с юга на север — француз Пьер-Доминик Гэссо,— обнаружил в 1958 году многочисленные пигмейские племена, ни разу в жизни не видевшие европейца и даже не слышавшие никогда о существовании странных светлокожих людей нечеловечески высокого роста.

Гэссо появился — Гэссо ушел, а жизнь в горных долинах не переменилась ни на йоту. Разве что в нескольких хижинах в разных долинах остались пустые консервные банки.

Следующие чужаки — индонезийская экспедиция, в 1969 году проникшая в долину, нанесла ее на карту.

Этим исчерпались контакты маленьких людей из запутанных гор Маоке с внешним миром. Итак, сохранился обширный район, населенный людьми, чья культура и быт остались неизменными с каменного века.

Это обстоятельство превратило центральную область острова Новая Гвинея в необычайно интересный объект исследований для ученых самых разных специальностей. Систематическое изучение населения и его культуры — задача непосильная для одного человека, тем более что предполагалось не ограничиться лишь этнографическим описанием.

Научную группу основали прогрессивные западногерманские ученые в 1972 году. В нее вошли этнографы, антропологи, врачи, агрономы, зоологи. К концу года был готов проект «Человек, культура и окружающая среда центрального горного массива Западного Ириана» и определены цели многолетней работы.

Остров Новая Гвинея площадью в 780 тысяч квадратных километров лежит в тропическом поясе. С запада на восток тянется центральный горный массив с максимальной высотой до пяти тысяч метров над уровнем моря. Горные долины массива настолько узки и глубоки, что там не может приземлиться даже одномоторная «Чессна», легкий самолетик, что может сесть на краю бататово-го поля. Необходимо изучить условия жизни обитающих в долинах людей, изолированных от внешнего мира (зачастую даже от соседнего племени), определить возможные пути их дальнейшего развития.

Примерно так звучала преамбула проекта. Тогда он еще не назывался «Эйпо»...

Естественно, возникает вопрос: а зачем, собственно, надо намечать горцам-папуасам какие-то пути развития? Тысячи лет жили люди по-своему и не обращались ни к кому за помощью. Отчего же им не продолжать жить так же?

Опыт, однако, учит: первые контакты никогда не бывают последними. Начнется ли освоение минеральных богатств острова, построят ли дороги,

34