Вокруг света 1982-09, страница 18

бенность аридной, засушливой зоны — песчаного массива пустынь,— заключается в том, что в ней, инфильтруясь до уровня грунтовых вод, формируются колоссальные пресные запасы...

Да, в пустыне много воды. Под пустынями. Но это не значит, говорил генеральный директор, что мы имеем право быть расточительными. И мы обязаны думать о рациональном использовании богатств, которые природа копила миллионы лет. Уберечь подземные воды от загрязнения (оно уже коснулось их), эксплуатировать месторождения с учетом формирования ресурсов, воспитывать экологическое сознание человека — вопросы, которые стоят сегодня перед гидрогеологами, выходят далеко за пределы поиска и разведки новых месторождений.

На Иссык-Тургенском месторождении шло испытание «куста» из семи недавно пробуренных скважин. Семь фонтанов, окружённых заснеженными полями, взметнулись в голубое полуденное небо... В двухнедельный срок испытатели должны были определить водоотдачу куста — дебит, установить режим эксплуатации и сдать на баланс местного колхоза — поливайте поля, поите овечек.

— Хочешь взглянуть, как добираются до воды? — спросил меня Нурмухан.

Я согласно кивнул.

— На обратном пути остановимся на

берегу Большой Алмаатинки,— пообещал он.

...Отряд бурового мастера Сергея Лещева разбуривал «куст» разведочных скважин. Две на левом берегу Большой Алмаатинки, две — на правом.

Бурильный станок вздрагивал и трясся от напряжения. Ротор его поворачивался рывками. Желтой струйкой стекал в отдельную емкость глинистый раствор, промывающий скважину. Гранитные шламы в нем были стерты в порошок. Эта струйка напоминала бесконечную ленту, выматывающуюся из шляпы фокусника.

Бурильщик Толеужан Шалабаев и его помощник Леша Бордоусов отстояли трудную смену. Это видно по их запавшим от усталости глазам.

— Что, тяжелый забой? — спрашиваю Толеужана.

— Осложненный участок,— отвечает он тихо.— Здесь когда-то сель проходил. Идем по нему. Неустойчивая порода — валуногалечник. Постоянно возле станка стоишь... Скважина валит, клинит, прихватывает. Бурим с закрытыми глазами — по звуку, по дрожи.

Месяц назад на скважине, что на левом берегу, сорвалось долото на глубине шестьдесят метров. Соскочило с резьбы. Но не бросать же скважину! Стали ловить оборвавшийся инструмент.

Метчиком ловили, колоколом — ничего не получается. Выручил дядя Саша Кузнецов, опытный бурильщик.

Александр Алексеевич предложил такой вариант: спустить в забой переходник с хорошей резьбой и накрыть долото. Навернуться на него... И вытащили.

— Я у дяди Саши, был помбуром,— вспоминает Алексей Бордоусов.— Сразу после курсов пришел. Скважину мы тогда закончили в совхозе «Красный Восток», демонтировались, переехали в Кигень. Там коренные породы, хорошие. Гранит окварцованный, березит...

— По коренникам лучше идти,— вставляет Толеужан. С его лица словно согнало усталость, черные глаза заблестели.— Сплошной гранит! Это фундамент земли считается. В иных местах даже обсадных труб можно не ставить.

— Легко было с ним работать, с дядей Сашей,— продолжает помбур.— Много знает, подсказывает. В молодости на буровой начинал — и вот уже скоро на пенсию... Как без него?

Старых мастеров в экспедиции ценят. Дело их перенимают такие, как Толеужан, Алексей, Сергей Лещев.

Буровой мастер Сергей Лещев молод, на год младше Толеужана. По специальности он техник горной проходки. Шахтером работал в Кузбассе. В гидрогеологии седьмой год. Почти все свои скважины Лещев сдает на «отлично». Сам подбирает людей в отряд. По особому счету. Чтобы человек ездил в поле охотно, чтобы геология, поиск воды были для него делом жизни.

А лма-Ата

ОШИБКА... В ОДИННАДЦАТЬ ВЕКОВ

Можно назвать просто увлечением занятие фермера Эдварда Мерка археологией, но это его открытие...

Как-то прослышал он, что в 25 километрах севернее Стокгольма, в окрестностях небольшой деревушки, носящей название Валунтуна, посреди пшеничного поля «растут» из земли потемневшие от времени бревна.

— Давно ли здесь эти столбы? — усмехнулся старожил Ульф Андерс-

сон, отвечая на вопрос Мерка.— Еще дед мой пытался избавиться от них, да не по зубам орешек. Слишком уж глубоко врыты в землю.

В Упсала, куда обратился за помощью фермер, заинтересовались находкой, и через некоторое время в Валунтуну приехали ученые. После проведения ознакомительных раскопок специалистам стало ясно, что находка Мерка является не чем иным,

как остатками древнего моста. Руководитель экспедиции Ларе Лефстрэнд поспешил сделать вывод, что этот мост построен викингами примерно в VIII веке нашей эры.

Древние поселения, камни с руническими надписями и другие памятники старины этого периода не раз находили здесь и раньше, а подобный мост на полуострове Ютландия в Дании был даже подробно описан. Поэтому новая находка особого интереса не вызвала.

Но каково было удивление ученых, когда сотрудники Упсальского университета, проведя лабораторный анализ с помощью радиоактивных изотопов, сделали вывод, что найденный мост построен 2350 лет назад.

Племенам, населявшим эти земли в то время, приходилось бороться с суровой природой севера, совместными усилиями возделывать почву, заготовлять корм для скота на зиму. Здешние люди уже обмолачивали зерно, пекли хлеб, торговали с соседними племенами, возводили деревянные постройки. Возведенный ими мост, очевидно, соединял поросшие вереском болотистые берега узкого залива и служил единственной дорогой к поселению, которое сегодня носит название Линдонес.

П, ПЕТРОВ