Вокруг света 1983-04, страница 10

всем правилам науки. И докопались до примитивных плавильных печей, приспособлений для ковки металлов, старинных инструментов...

Этот центр средневековой индустрии обнаружен на западных склонах Витошского массива, неподалеку от гордости современной болгарской металлургии — комбината имени Ленина. С горы Витопга от хижины «Рудничар» открывается просторная картина: далеко внизу островки деревушек с бордовыми чере пичными кровлями, поодаль — поблескивающей, словно осколок зеркала, язовир—водохранилище «Студена», а перед ним огромный, геометрически четкий прямоугольник заводских зданий.

Расстояние от Бистрицы до Пер-ника по прямой невелико — километров тридцать. А в историческом смысле их разделяют эпохи. Переходы от одной к другой изобиловали зигзагами. Чтобы долго не говорить: в начале сороковых годов нынешнего века Болгария производила железа меньше, чем шесть столетий назад, когда Бистрица (и не одна она!) была центром средневековой индустрии.

Сказались и пять веков османского ига, которое отбросило экономику, культуру страны далеко назад. Годы капиталистического развития представляли собой, в сущности, топтание на месте...

Первое металлургическое предприятие появилось в Болгарии в 1934 году, когда один предприимчивый австриец завез в Перник две старенькие электропечи и несколько прокатных клетей. Технология была примитивной до смешного. На протяжении всего цикла прокатки металл перемещали вручную. Подшипники смазывали свиным салом. Тем не менее «Болгарские железные заводы» (это пышное название присвоил предприятию владелец) давали хозяину изрядные барыши: ведь рабочая сила в Пернике — «царстве мрака, рабства и нищеты», как его назвал тогда Георгий Димитров,— была почти даровой. Продукция же была в высшей степени дефицитной, в капиталистической Болгарии железа не хватало. Перникского проката в 1944 году едва доставало на подковы да железные рамы для кроватей. В расчете на душу населения потребление черных металлов в тог дашней Болгарии было чуть больше полукилограмма в год...

Только за три десятилетия объемы производства в болгарской черной металлургии возросли более чем в тысячу раз. Все, что здесь выпускают,— разнообразные профили, марочные стали, прокат — расходится в десятки стран мира. Исходной точкой послужило создание комбината имени Ленина.

Задачу построения отечественной

металлургической базы Георгий Димитров выдвинул в 1948 году, на V (первом же после освобождения страны от фашизма) съезде партии. Местом для него избрали именно Перник: уголь здесь есть, вода язо-вира «Студена», да и традиции в работе с металлом имелись.

Пока на обширном лугу на северной окраине города разворачивались земляные работы, в Днепродзержинске, Новокраматорске, Харькове, Алма-Ате и других советских городах стали готовить мартеновские печи, прокатные станы и прочее оборудование для будущего болгарского металлургического завода. Сотни молодых парней поехали в СССР приобретать специальность, в сущности, для Болгарии новую.

Это была важнейшая новостройка того времени. 25 апреля 1952 года, за полтора года до пуска завода, было принято постановление о присвоении предприятию имени Ленина.

Торжественное открытие завода состоялось 5 ноября 1953 года. Дата его пуска была провозглашена Днем болгарской металлургии. И именно в этот день спустя десять лет открылась и первая очередь нового, еще более крупного металлургического комбината Болгарии — Кремиковского.

В нынешнем году перникское предприятие отмечает свое тридцатилетие. Все эти годы «ленинцы», как часто называют в болгарской печати коллектив этого комбината, на месте не стояли: совершенствовалась технология, росли новые цехи. Здесь сейчас варится вдесятеро больше стали, чем предусматривалось первоначальными проектами, а вальцованных черных металлов выпускают в пятнадцать раз больше. И все это время комбинат сотрудничает с родственными советскими предприятиями: болгарские металлурги ездят в СССР, а советские приезжают в Перник.

Вырос новый корпус, самое большое в Болгарии крытое производственное здание,— электросталеплавильный цех. Одна за другой вступают в строй стотонные электропечи, оборудованные электротехникой, агрегаты непрерывной разливки стали.

Производительность труда возрастет в два с половиной раза. Но воздух над Перником останется чистым: начнут работать электрофильтры.

За тридцать лет комбинат прошел путь, равный эпохе, и это не громкие слова, а действительность. Действительность страны, металлургия которой началась с комбината имени Ленина.

АНДРЕЙ КРУШИНСКИЙ, корр. «Правды» — специально для «Вокруг света»

ЧИТАТЕЛЬ СПРАШИВАЕТ

Прошу рассказать о том, как живет и борется молодежь Никарагуа.

ПАВЕЛ СТАДНИК, Винницкая область, село Великое.

Олакат с призывом «Никарагуанец, родине угрожает агрессия, защитим ее!» сразу бросается в глаза в аэропорту Манагуа. Так же, как и обращенные ввысь стволы зенитных пулеметов, расположившихся вдоль взлетно-посадочной полосы...

Человек с фотоаппаратом на улицах Манагуа всегда заметен. Туристы здесь большая редкость. Прохожие внимательно разглядывают «чужого». Солдаты патрульной службы не спускают глаз.

Военный патруль — характерная примета никарагуанских городов. Лозунг дня — «Оборона и производство».

В тенистом сквере на площади Революции передо мной выросла фигура паренька в форме солдата Сандинист-ского фронта национального освобождения.

— Буэнос, компаньеро! — приветствую его.

Представляюсь. Спрашиваю, можно ли его сфотографировать. Он обращается за разрешением к начальнику патруля, и только после этого я делаю снимок.

Прошло несколько дней. Я вошел в ритм жизни Манагуа. Как-то случай свел меня с Густаво Таблада Марин-кином. История жизни этого юноши, похожая на судьбы тысяч его сверстников в Никарагуа, увлекла меня. Трижды я встречался с Густаво, и каждый раз его образный рассказ о прожитом складывался в самостоятельную новеллу о революции.

ПЕРВЫЙ РАССКАЗ ГУСТАВО

Вскоре после революции сандинист-ское правительство приняло решение послать молодежь во все концы страны, чтобы начать ликвидацию неграмотности. Многие юноши и девушки хотели стать «бригадистами» — так у нас стали называть добровольцев-учителей.

Я в то время уже три месяца лежал в больнице. В горах попал в автомобильную аварию и сломал ребра. Боялся ходить. Но мама рассказала мне историю про советского летчика Маресьева. А еще я читал про Павку Корчагина. Хромая, преодолевая боль, ходил за два километра от дома в учебный центр, где опытные педагоги инструктировали молодежь, как преподавать крестьянам грамоту.

8