Вокруг света 1984-03, страница 61

лот Белоруссии — это ведь явное « вмешательство »,— но и работы по созданию плантаций дуба в Минской и Калининградской областях, подбору участков для посадок ели неподалеку от Бреста.

— Здесь, прежде чем что-то построить, надо бы, по пословице, семь раз отмерить,— продолжил он.— Вот сейчас нам дано задание на разработку проекта осушения заболоченных участков косы. Но рельеф здесь сложный, холмистый. Как воду отводить? Самотеком вверх, через валы, она не пойдет; нужно прокладывать коллекторы. А не нарушим ли мы этим дренаж, природный или искусственный, если он все же есть? Значит, придется разрабатывать комплекс мероприятий, сообразуясь с характером местности и с результатами изысканий: где — вертикальный дренаж, где — коллекторы, где — откачка насосами. Кстати, первая откачка большой воды уже сделана по инициативе курйхского лесхоза еще весной.

— И на каком уровне сейчас грунтовые воды?

— В июне, даже после откачки, вода стояла в двадцати-сорока сантиметрах от поверхности. Сейчас мы пробурили два десятка скважин,— глубиной до трех и десяти метров. Оказалось, вода опустилась до отметок шестьдесят-семьдесят сантиметров — ниже средней, обычной. Тут помогла жара.

— Природа словно вину заглаживает...

— Равновесие восстанавливает,— поправил Михайленко.

Прошло всего полгода, и вновь заставила говорить о себе Куршская коса: в январе 1983 года над ней пронесся ураган с Атлантики.

И снова еду в знакомые места. Новости невеселые.

Беда обрушилась на косу ночью. Скорость ветра порывами достигала сорока пяти метров в секунду. Побережье залил могучий поток воды... Неистовому натиску стихии люди противопоставили мужество и спокойствие: уже на следующие сутки было восстановлено энерго- и газоснабжение.

Хлебозаводы выпекли свежий хлеб, молочные предприятия приготовили кефир и сметану, а водители грузовиков развезли их по заводненным еще улицам в магазины и детсады.

... Узкую полоску драгоценной суши, уходящую далеко в море, вот уже несколько десятков лет охраняют от морских волн рукотворные передовые дюны, как крепостные стены средневековый город. Ураган снес макушки авандюн, кое-где пробил в них бреши, в которые просочилась соленая вода Балтики.

Галина Ивановна рассказывает:

— На другой день после урагана мы стали заготавливать хворост для новых фашин, заказали двадцать тысяч щитов, и нам их срочно сделали деревообрабатывающие комбинаты разных городов — Нестерова, Гусева, Полесска, Калининграда.

У нас в лесхозе немного работников, одни мы бы не справились. Но помогли местные жители и отдыхающие на турбазе: они очищали дороги, убирали поваленные деревья. Уже в марте начали сажать новый лес — посадили сорок гектаров сосны из своего питомника — это десять тысяч сеянцев на один гектар. Литовские коллеги поделились семенами, сеянцами.

— Но ведь надо укреплять, наверное, и передовую дюну по всей косе?

— Да, авандюна смыта, наприме]р, у Зеленоградска на протяжении километра. Пришлось возводить ее заново. На утрамбованной гравием и песком береговой полосе кранами уложили впритык друг к другу пятитонные бетонные ежи, которые в силах сдержать любые ураганы. В дно моря забиты железобетонные сваи.

Государство отпустило Калининградской области шесть миллионов рублей на ликвидацию последствий урагана. Тем не менее все, что сделано,— пока лишь скорая медицинская помощь. Постоянная же систематическая работа впереди. И рассчитана она на долгие годы.

Пережитые бедствия заставили ученых многих специальностей включиться в спасение Куршской косы, внимательно изучить ее родословную, чтоб усмотреть там, в прошлом, еле заметные зародыши сегодняшних катастроф и понять, как с ними справляться.

Как же и когда родилась Куршская коса, как устраивалась на краю бушующей Балтики, чтобы уже две тысячи лет назад лечь на первые карты, указывающие уставшим мореходам, что ждут их здесь тихие гавани?

Нередко на косе встречаешь огромные валуны. Этим мшистым пуфикам 11 тысяч лет. Вислинское оледенение Вюрмского периода — последнее на Земле. Ледник, будто ковш гигантского экскаватора, управляемого природой, вырыл котлован для будущего моря, а растаяв, заполнил его пресной водой. В ней и зародилась первая живность — моллюски литорине. Но текли сюда и соленые воды Атлантики, неся в волнах невидимые глазу песчинки. Песчинка к песчинке — и около пяти тысяч лет назад выглянули из вод два крохотных островка (на них, первых, теперь поселки Рыбачий и Лесной). И снова песчинка по песчинке лепились к островкам-

близнецам, пока не слились они меж собой и сушей.

Но не успокоилось море, направляя ветры-строители на восток. В ту сторону потихоньку дрейфовала и коса. И помогали ей дюны, мерно шагая с западного, морского, берега к закрытому плотиной озеру, ставшему затем Куршским заливом.

В теплом, влажном климате чет-вертого-второго тысячелетия до новой эры выросли здесь травы, затем кустарники и деревья. Прижились на песчаных почвах дубы, ели, сосны, корни их надежно скрепили кочующие дюны. Перегной сделал почву плодородной, и пришел сюда человек. В северной части косы археологи нашли десять стоянок неолита, а в южной, входящей в Калининградскую область, открыли целый район ««культуры глиняных горшков».

Но человеку разумному, как и не очень разумному, свойственно ««покорять» природу — срубать деревья, сжигая участки под пашни, разводить скот... И там, где лишились уютного одеяла из трав и деревьев дюны, началась беда — оголенные песчаные холмы пустились в путь. Вся история Куршской косы с того времени — вольное или невольное противоборство человека с дюнами. В сухом зыбучем песке дюн — спецхранилище при местном музее ««Природа» — чаще встречаешь не предметы быта или знаменитый янтарь, а следы войн.

А как много повидала жестоких сражений Куршская коса!

Римский ученый Плиний Старший (I в. н. э.), греческий астроном и географ Птоломей Клавдий (II в. н. э.), римский историк Тацит <1—II вв. н. э.) писали о венедах (или иначе — венетах, вендах, виндах, индах), что это «очень большие племена», что обитают они «вдоль всего Венедского залива»,— так тогда называли Балтику, что они лучшие в Европе мореходы, что ближайшие их соседи по реке Лабе — германцы.

Но не сложилось добрососедских отношений у славян с германцами, и самое западное славянское племя вагров, жившее по Лабе — Эльбе, не выходило из состояния войны. За пограничными ваграми, на восток от Лабы, жили глиняне, смольняне, Ёарны, ратари, доленцы, черезпя-не, хижане, лужицкие сербы, укряне, волыняне, кашубы, брежане и другие. А еще дальше на восток — лет-то-литовские племена жмуди, эстов, ливов, куршей, над которыми также навис меч крестоносцев.

Почти четыреста лет отбивали славяне и литовцы беспрерывный натиск на восток германского воинства, коему рьяно помогала католическая церковь, объявлявшая «крестовые походы» против «язычников», а участникам их даровавшая полное отпущение грехов...

59