Вокруг света 1993-10, страница 33

ощупывали сонных заключенных и сдирали с них дешевые амулеты. Резкими ударами они усмиряли тех, кто пробовал сопротивляться. Василий неслышно поднялся с земли и зашел к ним со спины. Он схватил их одновременно и ударил лбами друг о друга. Жуткий вой разбудил всех в камере. Китайцы, сидевшие у решетки, стремительно окружили Василия. Кто-то сбоку дернул его за руку. Готовый к удару, Василий резко повернулся, но это оказался Мурали, протягивающий ему нож. Василий схватил его и выбросил вперед правую ногу, попав точно в солнечное сплетение первому китайцу. Остальные приближались к нему со всех сторон, и он закружился на месте, размахивая ножом. Острие зацепило нескольких китайцев, и они отпрянули назад. Василий почувствовал молчаливую солидарность остальных заключенных. Кто-то в суматохе хватал китайцев за ноги, и они падали лицом на твердую как камень землю.

Китайцы не были готовы к откровенной драке. Один из них побежал к решетке, вопя о помощи. Охранники подоспели на удивленье быстро и жестоко избили заключенных, но радостный гул победителей еще долго не покидал камеру.

С того дня Василия стали выводить на краткие прогулки в тюремный дворик. Отношение китайцев к нему резко изменилось. Его нельзя было назвать доброжелательным, но силу они признавали.

Все чаще Василий думал о побеге. Рассказывали, что беглецам ни разу не удавалось скрыться. Их ловили, или они погибали в топких болотах, окружавших тюрьму. Но каждый в душе надеялся оказаться удачливей своих .предшественников.

На одной из прогулок Мурали рассказал Василию, что скоро большую партию заключенных переведут в другую тюрьму. Появилась надежда на побег. Василий поделился ею с Мурали, но тот испугался рискованного плана.

— Как же ты не понимаешь! Это же единственный шанс! Ты знаешь дорогу, охранников я беру на себя. Все получится, — убеждал Василий.

— Нет, Малиган,— не соглашался Мурали.— Я боюсь. Если в душе есть страх, ничего хорошего не получится.

Неожиданно китайцы стали подолгу беседовать с Мурали.

— Что они хотят от тебя? — насторожился Василий.

— О тебе выспрашивают.

— Зачем? И откуда ты знаешь их язык?

— Моя мать была тамилка, а отец китаец. Я не знаю, почему они выспрашивают о тебе. Может, любопытство.

— Странно,— недоумевал Василий.

Всю ночь он не мог заснуть. Мурали тоже долго ворочался, часто вздыхая.

— Они хотят, чтобы ты помог бежать одному китайцу, — прошептал Мурали.

— Почему я? — спросил Василий, боясь поверить в редкую Удачу.

— Говорят, ты — сильный и сам хочешь бежать. Китаец знает дорогу в джунгли.

— Когда они тебе сказали?

— Давно.

— Почему же ты молчал?!

— Завтра тебя поведут в другую тюрьму,— бесстрастно продолжил Мурали.

— А тебя?

— Тоже.

— Я знаю, ты боишься. Тогда не рискуй. Я обязательно позабочусь о твоей семье.

Василий уткнулся лицом в колени, не в силах сдержать радостную улыбку. «Неужели я вырвусь отсюда?! Буду свободен!»

— Малиган,— тихо позвал Мурали.

— В чем дело? — очнулся Василий.

— Ты не передумал? — с надеждой спросил Мурали.

— Нет,— твердо ответил он.

«Как же трудно с этими азиатами,— думал Ван дер Вальк, бесцеремонно разглядывая стоящего перед ним худощавого китайца. — Никогда не знаешь, что они задумали на самом деле: перерезать тебе горло или получить от тебя побольше денег. Не зря Ван Димен боялся ехать в Батавию. С китайцами шутки плохи, они старые грехи не прощают. Которую неделю его нет. Ну, да бог с ним!»

— Значит, говоришь, все устроено,— надменно спросил Ван дер Вальк у китайца.

— Да, господин большой начальник, все сделано, как вы приказали,— подобострастно закивал тот головой.

— Что же он, так сразу и согласился?!

— Да, господин большой начальник, сразу, сразу. Ему сказал об этом его друг.

— Тоже китаец?

— Почти китаец.

— Ну и друга себе русский болван выбрал! - изумился Ван дер Вальк.

— Он сначала не очень хотел говорить русскому. Но мы сильно просили.

Ван дер Вальк прекрасно знал, что имелось в виду.

— У него что, семья большая?

Искреннее уважение догадливостью голландца на мгновение изменило лицо китайца, но он тут же прикрыл его улыбающейся маской.

— Да, господин большой начальник, очень большая.

— Хорошо,— одобрил Ван дер Вальк.— А русский не догадывается, что ему готовят засаду?

— Он доверчивый, как:..

— Ладно,— оборвал его голландец — Можешь идти. Вторую половину получишь завтра.

Когда за китайцем закрылась дверь, Ван дер Вальк тяжело поднялся с резного кресла и подошел к столу, где стоял графин с джином. Налил в широкий стакан больше половины, залпом выпил и, облегченно вздохнув, лег на широкий диван.

«Через два дня русское судно прибудет в Дели. Но к этому времени Малыгина уже не будет. Все, что они получат,— бумагу, удостоверяющую его смерть. А причина самая банальная, но вполне надежная: убит при попытке к бегству».

Ван дер Вальк от души рассмеялся.

«Представляю, какие у них будут лица! Столько прошений, переговоров, и когда наконец получили разрешение на депортацию, депортировать окажется некого».

Ван дер Вальк сам лично продумал хитроумный план, и ему не терпелось поскорее отправить радостное известие в Гаагу.

... Ночь перед побегом была тяжелей всякой пытки. Василий с трудом дождался рассвета, заставил себя проглотить безвкусный рис, который всегда приносили очень рано.

Мурали всю ночь ворочался и тоже не спал, но не произнес ни слова, изредка горестно вздыхая. Китайцы не спускали с них глаз. Василий, поглощенный мыслями о побеге, не замечал их пристальных взглядов.

«А вдруг меня не поведут сегодня?! — Сердце испуганно вздрогнуло от одной мысли об этом.— Нет,— успокаивал он себя. — Китайцы народ расчетливый, напрасно рисковать не будут. У них ничего не сорвется».

Что же так долго не идут охранники? Неужели в самое пекло поведут?

«О какой ерунде я думаю!- остановил себя Василий - Надо еще раз повторить план, продуманный китайцами до мельчайших деталей.— У кривой пальмы один из китайцев остановится. Хватаясь за живот и изображая невыносимые боли, он начнет падать на землю. Отравления тюремной пищей случаются часто, и такое поведение не должно вызвать подозрений. В тот момент, когда внимание голландцев будет отвлечено, я с другим китайцем быстро обогну пальму, мы найдем спрятанные у ее основания под листьями ружья и побежим в джунгли. Китаец знает дорогу в ближайшее селение, значит, опасность заблудиться исключается».

Заскрипели железные засовы. По напряженным взглядам охранников Василий понял, что за ними действительно пришли. Сначала вывели китайцев, еще нескольких заключенных и наконец Мурали с Василием. Их построили в длинную шеренгу по два человека. Охранников было на удивленье мало. Они прошли тюремные ворота, но голландцев не прибавилось. Смутная тревога впервые прокралась в душу. «Наверняка китайцы и об этом позаботились», — поспешил он убедить себя.

Заключенные шли молча, опасаясь сильных ударов в спину за нарушение тишины, обязательной во время любых передвижений. Китайцы ни разу не взглянули на Василия. «Осторожничают,— подумал он — Не хотят привлекать ко мне ни малейшего внимания. Вот хитрецы!»

Припекало все сильнее, хотелось пить, голод настойчиво терзал желудок, голова гудела от жары. Предстоящий побег перестал казаться простым и радостным. Китаец, шедший рядом с Василием, заметно приуныл. Он, не отрываясь, смотрел себе под ноги. «Невеселый мне достался спутник,— отметил Василий — Ну да выбирать не приходится. Побегу и с таким».

Охранники тоже замедлили шаг. Солнце не щадило никого. Еле слышный вздох удивления вырвался из груди Василия. Всего несколько метров отделяло их от кривой пальмы. Они

31