Вокруг света 1994-05, страница 49

круг по палубе, и наверняка в темноте могут наткнуться на лежащего на их пути человека!

Ночь была другом, к тому же вахтенные почти спали на ходу и, в конце концов, скрылись на юте. Теперь надо быстро открыть крышку люка.

Это ему удалось. Из отверстия пахнуло теплым духом. Фернандо нащупал верхнюю ступеньку трапа и протиснулся в люк. Затем осторожно вернул крышку люка на место, постоял несколько мгновении, напряженно прислушиваясь. Все было спокойно, ступенька за ступенькой он стал как можно тише спускаться вниз, пока не очутился в каком-то проходе. Расставив руки в стороны, он кончиками пальцев касался стенок. Теперь надо двигаться в носовую часть судна, как ему советовали моряки в таверне. В носовой части располагается команда, а внизу, в трюме, — груз.

Через несколько шагов он наткнулся на какое-то массивное металлическое препятствие. Пушка! Сбоку от нее были навалены ядра, специальными канатами с крюками орудие было намертво закреплено, что совершенно нелишне при шторме. Продвинувшись еще немного, ощутил под ногой крышку другого люка, ведущего, видимо, в трюм. Там при-килевое пространство трюма, самое нижнее на судне, — безопаснейшее место для укрытия тайного пассажира. Он открыл крышку, поискал ногами опору, но ее не было. Фернандо виселнад зловещей пустотой. Тогда он бросил свой узелок вниз и не услышал звука его падения. Как же так? Ведь корабль не может быть без дна.

— Святая дева! — пробормотал Фернандо и прыгнул вниз, в темноту. Он скользнул между набитыми мешками и очутился, если он правильно понял, на дне трюма. Свершилось!

Фернандо нащупал свой узелок слева от себя, продвинулся еще вдоль мешков, наткнулся на какой-то бесформенный ящик и уперся во что-то мягкое. Осторожно исследовал препятствие и вдруг...

Они боролись молча и только яростно хрипели. Фернандо неистово бил кулаками противника, тот вздрагивал после, каждого удара от боли, но руки его железными клещами продолжали сжимать горло Фернандо. Отпрянув назад, он упал навзничь. Его противник навалился на него, и они продолжили схватку, натыкаясь на ящики и бочки. Наконец Фернандо Изловчился и сильно оттолкнул своего противника, причем так сильно, что тот на мгновение потерял сознание. Руки, сжимавшие горло Фернандо, разжались. Он навалился на незнакомца, коснулся руками его лица, оказавшегося твердым и костлявым на ощупь, обросшим жесткой бородой.

— Кто ты, дьявол тебя побери? —тяжело дыша, спросил Фернандо.

— Несчастный бедняга, — кряхтя, ответил человек. — Будь милосерден, друг.

— Что ты здесь делаешь?

Незнакомец попытался вывернуться, но Фернандо лежал на нем, как мельничный жернов. Он хорошо понимал, что речь идет о свободе, жизни и удаче.

— Ты из команды корабля? — спросил он осторожно.

— Если бы это было так! О, Боже! — простонал человек. — Послушай, не выдавай меня. Я хочу попасть в Новый Свет. Понимаешь ты, в Новый Свет!

Забыв всякую осторожность, Фернандо громко засмеялся и отпустил противника. Оказалось, в недрах корабля отчаянно боролись между собой два тайных попутчика, думая, что другой является членом команды. Несколькими словами они сняли друг у друга с души все сомнения.

— Слава Богу, — прокряхтел чужак, — помоги-ка мне, дружище. Кажется, из раны на голове у меня течет кровь.

Им было не лучше в трюме, чем библейскому Ионе в брюхе чудо-рыбы. Но только три дня был Иона в таком положении. А нашим тайным пассажирам предстояли все сорок или пятьдесят.

Незнакомец взял Фернандо за руку и, нащупывая другой путь между ящиками, повел его за собой. Они обходили штабеля ящиков и мешков, карабкались через бочки и, наконец, через узкую щель протиснулись в какое-то логово. Фернандо нащупал ложе из мешков.

— Проползай, будь гостем, — сказал незнакомец, — это мой дом. Будь уверен, эта берлога не обвалится, даже когда наша посудина будет дрожать под ударами шторма. Я все так закрепил вокруг, что логово простоит три вечности.

Они сидели рядом в темноте и прислушивались к глухому шуму, извлекаемому ветром и волнами из корпуса судна. Между ящиками было тепло, как в бане, едва пахло потом и засохшим вином. Фернандо утратил ощущение

времени и пространства, осталось только тревожное чувство ожидания будущих, возможно, мучительных дней и недель. Он хотел забыться во сне, но напряжение последних часов все еще не отпускало его. Прислонясь к стенке ящика, он слушал, как пульсирует кровь в голове.

Была еще ночь или уже наступило утро? Голос незнакомца возник как бы из небытия:

— Наверно, нам нужно познакомиться, рассказать немного о себе и о своих планах. Меня зовут Мануэль, и я из Арагона.

— Да, ты проделал длинный путь! — Фернандо услышал свои слова как чужие, совсем не им сказанные.

— Дальняя дорога, — согласился Мануэль, — и она достаточно поприжгла мои подошвы. Ну, а теперь сообщи, кто ты. Морской ли ты дух, пробравшийся под покровом ночи на судно, или же человек?

— Человек, конечно, рожденный женщиной, но, вероятно, Богом проклятый!

— Это звучит очень горько, дружище. На вот, выпей капельку!

Фернандо почувствовал кружку у груди, и сразу запахло терпким винным духом. Вино, как огонь, пробежало по всем его жилам.

— Меня зовут Фернандо, — начал он после паузы, — Фернандо де Монфорте. Имя звучит звонко, однако за ним, в общем-то, ничего нет. Я из Толедо, отец мой был адвокатом, но заболел лихорадкой и вскоре скончался. Я отправился в Валенсию, поступил в университет и стал студентом. Изучал право и богословие, но это теперь все в прошлом.

— Значит, из студентов, — хихикнул Мануэль. — Откуда же у тебя такой удар кулака? Ведь его не обретешь за учебниками.

— Да, мне пришлось поработать на каменоломне. Ведь если студент без отца, без денег, то как платить за учебу? Он нанимается на работу и вкалывает, пока другие нагуливают жирок.

— И теперь ты хочешь в Новый Свет? Отчего же?

Фернандо опустил подбородок на сложенные на коленях руки.

— Это длинная и грустная история, — проговорил он, — но если тыхочешь, я расскажу тебе и об этом.

Я сидел бы еще в университете над фолиантами мудрецов, если бы у одного благочестивого брата-доминиканца не разгорелся аппетит на мою сестру. Брат Итокентий — запомни это имя — служил в святой инквизиции. Моя сестра была цветущей розой. Я говорю «была», ибо кровь ее не так давно смешалась с пылью и пеплом.

Фернандо, сказал мне отец незадолго до смерти, не спускай глаз с Долорес, будь ей защитой, и опорой и выдай замуж за честного, порядочного человека. Это был предсмертный завет, и я готов был, отдать жизнь, Н9 выполнить последнюю волю отца.

— И брат Иннокентий захотел попользоваться твоей сестрой?

— Священник должен быть целомудренным, как требует святая церковь. Мы, к сожалению, часто доверяем коварным обманщикам, пока не спадет шкура ягненка и мы не увидим волка. Короче говоря, Долорес отказала ему, и, поскольку брат Иннокентий был дерзок, я выбросил его вон.

В трюме стало тихо, даже шторм, казалось, затих. Фернандо услышал, как Мануэль опять наполняет кружку.

— Вот выпей еще глоток, — предложил гостеприимный хозяин, — рассказывать будет легче.

Вино было терпко-сладким, как радости рая.

— Они ворвались й середине ночи в длинных балахонах с факелами и, схватив ее, заковали в цепи. Я долго бежал за ними, разбил ноги в кровь, но был вынужден остановиться перед каменной стеной и железной решеткой.

Моя сестра была объявлена ведьмой! Моя Долорес, это нежное, невинное дитя, трижды в день с усердием бегавшая в кафедральный собор помолиться, окропиться святой водой и исповедоваться в своих еще детских грехах.

Однако у них была книга законов — «Молот ведьм». В этой книге указывается, как выявись тайную ведьму. Они подвергли Долорес бесчеловечным пыткам, мучая ее нежное тело, пока она не «призналась» во всем, что только хотели святые отцы. Мою сестру обвинили в распутстве, в содружестве с нечистой силой, в осквернении просфор и соблазнении христиан дьявольским обликом.

Мануэль! Представь, какие муки выпали на долю бедной девочки, если она в конце концов лишилась рассудка!

47