Вокруг света 1994-11, страница 44

лицей огромного государства инков — Тауантинсуйу (или «четыре соединенные между собой стороны света»), по своим размерам превосходившего Римскую империю. Оно охватывало территорию, занимавшую большую часть современного Эквадора, Перу, часть Боливии, Чили, Аргентины, некоторые районы Колумбии. В Куско сходились пути со всех обширных областей, завоеванных инками.

Куско, наконец, был религиозным центром страны. Здесь находилась Кориканча (на языке кечуа — «Золотой двор») — грандиозный ансамбль величественных храмов, посвященных Солнцу, Луне, Грому и другим индейским божествам. До последнего времени от Кориканчи сохранялась лишь полукруглая стена, правда, поражавшая своей мощью, и по ней можно было судить о гигантских размерах всего ансамбля.

Кстати, об этой стене. Захватив в 1533 году Куско, испанцы пытались уничтожить большинство языческих храмов, а на их месте возвели свои дворцы и церкви. Та же участь постигла и Кориканчу, в частности храм Солнца. Выдержав не одно землетрясение, он не устоял под ударами испанской кирки, уступив свою площадь собору Санто-Доминго. Но история сыграла с конкистадорами злую шутку. В 1950 году Куско подвергся незначительным, по здешним меркам, подземным толчкам — всего-то два-три балла. Тем не менее собор рухнул. От Санто-Доминго осталась лишь одна стена... бывшего храма Солнца.

«Чудо» объяснялось просто. Как потом выяснилось, испанцы так и не смогли разрушить строение инков до основания. Убедившись в своей беспомощности, они решились пойти на хитрость: надстроили стены будущего собора, оштукатурили их и закрасили. Сейчас на месте рухнувшего собора ведутся работы, но не по восстановлению Санто-Доминго, а по возрождению Кориканчи. Уже можно видеть храм Грома, храм Радуги. Заканчивается реставрация и помещения, где совершались жертвоприношения.

Об истории древней столицы инков рассказывают и развалины других храмов и инкских крепостей — как в самом городе, так и разбросанных по его окрестностям. Это и Коль-кампата — «Высокая житница» (или, проще, «Зернохранилище»), основанная, по преданию, самим Первым Никой Манко Капаком; и огромный амфитеатр Кхенко, где устраивались церемонии в честь «богини ночи». Путеводители утверждают, что в Тампума-чае, куда Верховный Инка (то есть главный правитель империи) приезжал со своим двором принимать ванны, существовал храм бога Воды, и инки глубоко верили, что, омывая тела, они одновременно очищали свои души. Кстати, местные жители и поныне берут питьевую воду из проложенного здесь каменного водопровода, действующего вот уже восемь веков.

Слово «коско» имеет и другой смысл: на языке племени кальявайо оно означает «самый богатый». Есть версия, что название столицы связано именно с этим значением. Что ж, вполне вероятно — ведь золото прославило Куско, но оно и погубило его...

В Куско я не раз слышал фразу: «Часы истории города остановились в 1533 году». Этим годом (а точнее, ноябрем 1533 года) датируется падение инкской столицы. Именно тогда испанцы захватили и разграбили город (кстати, уничтожена была и Интипампа, или «Солнечное поле», - внутренняя площадь упоминавшейся выше Кориканчи. Там были установлены сделанные в натуральную величину из золота и серебра пумы, ягуары, ламы, олени, змеи. В ветвях золотистых деревьев сидели золотые птицы, а на цветах — бабочки. Все было переплавлено в звонкую монету). Правда, разрушению столицы способствовали и землетрясения, самые сильные из которых произошли в 1650 и 1950 годах.

И все же история Куско на этом не остановилась. И сейчас это второй по величине город в Перу с населением более 200 тысяч человек.

От Куско до Мачу-Пикчу чуть более ста километров. Попасть туда можно только поездом. Вернее, поездами, отправляющимися раз в день, рано утром. Один — исключительно для туристов, на весь сезон арендованный местным агентством. Это - дизельный поезд с относительно комфортабельными вагонами с мягкими и удобными креслами. Второй — так называемый «индейский» — для местного населения. Маломощный старенький паровозик, к которому прицеплены столь же почтенного возраста три вагона. Конечно же, без каких-либо удобств, не считая жестких сидений. Но и они достаются лишь счастливчикам, которые успеют приобрести билеты. Остальные довольствуются стоячими местами. В отличие от «туристского» «индейский» поезд останавливается у «каждого столба», то есть у каждого поселка, даже если в нем два-три домика иди хижины- кабаньи, где живут пастухи. (Кстати, начиналось железнодорожное сообщение в 1928 году с маленького автобуса, с которого сняли шины, убрали руль и поставили на рельсы узкоколейки.)

Я впервые путешествовал на столь необычном поезде. Во-первых, нас сопровождали вооруженные гвардейцы. Как выяснилось, охрана была далеко не лишней: в этих местах активно действовали боевики из экстремистской организации «Сендеро лумино-со». Так, за год до моего приезда они напали на туристский поезд. Итог — семь убитых и 35 раненых.

Во-вторых, не успели мы отъехать от станции, как неожиданно остановились, а затем состав почему-то попятился назад. Через минуту-другую снова остановился. Я подумал было, что путешествие по каким-то причинам не состоится, и мы вернулись в Куско. Выглянул в окно, но вместо перрона увидел крутой склон горы. Поезд снова дернулся, и мы медленно поползли вперед. Но через некоторое время все повторилось — поезд снова стал сдавать назад. Одним словом, такое движение «взад-вперед» продолжалось практически на протяжении всего маршрута.

А все объясняется просто: огромный перепад высот на очень небольшом расстоянии. Узкоколейка под

нимается на крутой перевал около 4000 метров, а серпантин вокруг горы, чтобы кругами взбираться на ее вершину, сделать невозможно. Помогла инженерная смекалка японских специалистов: рельсы проложены «елочкой», то есть зигзагообразными уступами. Километр пути — тупик. Машинист или его помощник выскакивает из кабины и передвигает стрелку. Поезд идет в обратную сторону, но при этом поднимается вверх. Еще ки-лометр-два - снова тупик, и операция повторяется. Но с каждым километром мы оказывались все выше и выше. И так повторялось до перевала. Ну а затем — пологий спуск, и поезду значительно легче. По горному плату, по узким ущельям, а кое-где и через тоннели мы спускаемся в Вильканоту — Священную долину инков. Внизу, в каменистом ложе, бурлит река Уру-бамба. Иногда мы видим знаменитые «террасы инков», некогда служившие основой земледелия. Кстати, и поныне местные жители выращивают на таких террасах маис, пшеницу. А вот петляет полузаросшая тропа — «военная дорога инков», по которой они отправлялись в походы на покорение соседних племен. По ней же в последний раз они ушли из Куско.

Конец пути: поезд останавливается напротив нескольких деревянных строений. На фасаде одного из них вывеска: «Станция Мачу-Пикчу».

Но это еще не сам город. Полчаса на автобусе по горной дороге — и мы на просторной площадке, где стоит около десятка автобусов и легковых машин. Неподалеку двухэтажное здание современной архитектуры — местное туристическое бюро, небольшая гостиница, ресторан.

Все ищут глазами таинственный Мачу-Пикчу, но ничего, даже отдаленно напоминающее о древнем городе, заметить не удается. Кругом лишь лес да горы. Тем временем к нашей группе подходит молодой перуанец. Представился: Гильермо, гид, буду в вашем распоряжении весь день. На первый вопрос, где же все-таки Мачу-Пикчу, он лишь улыбнулся и предложил следовать за ним. Покинув автомобильную стоянку, мы перешли через деревянный мостик — и под нами, внизу неожиданно возникли каменные постройки: Мачу-Пикчу!

Мы поднялись на ближайшую вершину, чтоб обозреть панораму. Трудно описать словами то, что предстало нашему взору...

Мачу-Пикчу расположен на неприступном утесе, точнее — плато, втиснувшемся в седловину между двумя горными вершинами — Мачу-Пикчу («Старая гора») и Уайна-Пик-чу («Молодая гора»). Внизу его опоясывает глубокое ущелье, в котором протекает река Урубамба (еще называют Вильканота). Огражден утес и остроконечными скалистыми пиками, свисающими с одной из вершин. Если к этому добавить толстые каменные стены, сложенные из внушительных валунов, то можно смело сказать: Мачу-Пикчу был защищен основательно, и более безопасное место для города, пожалуй, трудно было найти. К тому же на всех окрестных вершинах были сооружены еще и наблюдательные башни — их развали-

42