Вокруг света 1995-02, страница 7

вали на эту весну. На это есть причины. Вернее, одна, но очень веская. Десять дней хода потеряли в Рортватне: когда мы пришли в эту деревушку, у половины собак было полное расстройство желудка — на какой-то из наших стоянок они подцепили инфекцию. В итоге 10 дней консультаций с ветеринарами и усиленного лечения. Мы тоже старались даром время не терять и полностью перебрали, починили все наше снаряжение, зашили целую кучу перегрызанных псами шлеек, а также использовали эти дни для тренировок, так как хозяин лагеря, где мы стояли, владел горным склоном. Катание на горных лыжах в Швеции — дорогое удовольствие, но мы за неделю заплатили едва ли столько, сколько остальные люди платят за полдня. Во всей Скандинавии не оказалось человека, который не знал бы об экспедиции, не хотел бы, по возможности, помочь. Пресса делает свое дело, и очень хочется надеяться, что и в России все это будет так же, и при нашем появлении люди не будут с удивлением спрашивать «Кто вы такие?»

Потеряв 10 дней и поняв, что мы «потеряем» снег, двигаясь по России, срочно разрабатываем комбинированный план прохождения первой части маршрута пешком, на горных вездеходных велосипедах с рюкзаками, под парусом. Конечно, потребуется больше сил и времени, но нам необходимо достигнуть Уральских гор до старта второго этапа.

А пока шесть человек на четырех собачьих упряжках по-прежнему упрямо пересекают Скандинавию, переваливая через невысокие, но бесконечные горные грады, то пробираясь среди валунов и деревьев, скользя по горной тундре, не спеша и монотонно скрипя полозьями.

Был день, когда мы двигались ровно 23 часа. День, когда прошли 100 километров. Люди и собаки были совершенно измотаны и, когда наконец остановились, то пока разбивали лагерь, произнесли едва ли полтора десятка фраз.

Был день проклятий, когда за 9 часов хода мы прошли всего 30 километров. Пересекали долину, но маршрут лежал через низкие сопки, не выше 50-100 метров. Мы, без малейшей надежды на перемены к лучшему, двигались в глубоком снегу, практически не имея возможности помогать собакам. Нарты переваливались с боку на бок, собаки утопали в снегу, путаясь в постромках. Карабкаясь наверх, мы старались сделать все, что могли, и подталкивали нарты, а на спусках удержи

вали их, чтобы не наехать на всю упряжку. И так целый день: чудовищное ныряние вверх-вниз. Когда собаки останавливались, не в силах тянуть нарты, мы приваливались к саням, задыхаясь и переводя дух для следующего броска вверх.

В конце концов разбили лагерь, и, как бы в насмешку над нашими мучениями, лагерь тоже оказался в глубоком снегу.

Горные грады, а соответственно долины, реки и дороги, вытянуты на Скандинавском полуострове в направлении с северо-запада на юго-восток, а наш маршрут лежит с юго-запада на северо-восток. Значит, наш удел — пересечь абсолютно все препятствия от Лил-лехаммера до Ивало! Но везде есть свои плюсы и минусы. На высоте 300-400 метров над уровнем моря в этих широтах заканчивается пояс лесов, соответственно снег становится более плотным и легко выдерживает и собак, и нарты, и бегущего человека. Постепенно набирая высоту, мы обычно забираемся на уровень 800-1000 метров. Путь все время лежит вверх, помогая собакам, я постоянно бегу за нартами и где-то, на особенно крутых подъемах, вталкиваю их наверх. В такие «горные» дни мы пробегаем и проходим до 20 километров, но, помня о глубоком снеге, эти километры по твердому насту не изнуряют нас. Ланни сидит на нартах — он более легкий и, если мое внимание в основном приковано к бегу, то его — к упряжке.

Выйдя на вершину, мы оказываемся на более или менее ровном участке с плотным снегом и равномерно продвигаемся вперед. Это мгновения нашего отдыха. Отдыха, разговоров, песен и наслаждения окружающей красотой. Порой создается впечатление, что ты в тундре или в горах на высоте более 5000 метров — абсолютно безжизненный, дикий пейзаж. Полная тишина и безмолвие. И только снежные куропатки, потревоженные нами, изредка выпархивают из своих убежищ. И опять безмолвие. Природа и движение времени здесь застыли. Только зима, холод, снег, слепящее солнце.

Особенно я люблю ночевки в этих местах. Не надо барахтаться в снегу. Зашли за холм — и нет ветра. Тихо, спокойно. Звезды и северное сияние. Не хочется уходить в палатку. Иногда и ужин, и завтрак готовим снаружи, здесь же едим. Стали готовить «рисовые» и «рыбные» ужины 0! Гораздо вкуснее макарон. На завтрак я разогреваю ужин, остающийся с вечера, и всячески избегаю овсянки. Но Анитра, составляющая наше меню, настаивает на ней.

Хочется подольше держать путь в горах, но настает момент спуска. Хорошо, если спуск пологий, но бывает.. Бывает скат, вал, слет вниз, когда невозможно контролировать нарты. А потом — дикий, смертельный слалом в лесу.

В один из таких дней я гнал упряжку из 14 собак. Скорость — гораздо выше обычного, маневренность — ниже. И надо же такому случиться, чтобы в этот день был страшный крутой спуск с гор в долину. Тропа петляла в густом лесу, выписывая неожиданные крутые повороты, а за поворотом мог быть новый, столь же неожиданный бросок вниз. Нарты носило из стороны в сторону, и становилось все труднее удерживать их, не задевая деревьев и не вылетая с тропы. Скорость возрастала, собаки резко поворачивали, и нарты заносило на поворотах. Я налегал всем своим весом то на правую, то на левую стойку, стараясь вовремя обогнуть деревья. Впереди мотало нарты Геера, и в какой-то момент он завопил, пытаясь предупредить о надвигающейся опасности, но было поздно. Со всего размаху нарты врезались в здоровенную сосну, лоб в лоб. Раздался чудовищный грохот, меня швырнуло на стойки, отлетел в сторону снежный якорь, оборвались веревки, крепящие упряжку к нартам, и только чудом одна из них, запутавшись в нарты, осталась цела и удержала рвущуюся вперед свору.

Подоспели Ланни с Анитрой. Привязали, прикрепили, приделали, вытолкнули. И через 15 минут, крестясь и молясь, я уже снова летел вниз, чиркая нартами о деревья. Закончился спуск, мы въехали в долину, и началась бесконечная череда ручьев и мостиков. Каждый мостик таил в себе опасность. Геер и Исао постоянно сваливались с мостиков вместе с нартами. Зато Исао оставался караулить остальных, предупреждая об опасности...

Были дни, когда мы не встречали ни одного человека. Были и незабываемые встречи. Перед приходом в Климпфьел, крошечный шведский горнолыжный курорт, на нас обрушилась целая лавина снегоходов со встречающими. Такого радушия и гостеприимства мы еще не видели и, честно говоря, и не ожидали их увидеть в холодной Скандинавии. Один из встречающих был знаменитый путешественник на собаках — Рудгер Франссон: в 1986-87 годах он проложил маршрут с севера Швеции до Мюнхена и прославился тем, что приделал колеса к нартам, «потеряв» снег. Хочется верить, что именно такие встречи нас ожидают на маршруте через Россию.

Еще запомнилось пересечение одного из многочисленных озер. Выходной день, на озере полным полно народу — зимняя рыбалка очень популярна в Швеции. После озера нам предстояло проехать через площадку, где туристы оставляют свои машины. Мои собаки почему-то резко повернули, и я врезался в мирно стоящую новенькую блестящую «Вольво». Проскреб по его красному боку всеми нартами. У меня даже не хватило духа обернуться и посмотреть, что я натворил. С ужасом смотрел я на владельца этой дорогой машины, но — опять спасибо средствам массовой информации — тот лишь Улыбнулся и махнул рукой. Интересно, чем бы закончился подобный эпизод дома, в России?

Стартовали из Аммонеса в Швеции неполным составом: серьезно заболел Магнар и был отправлен в Осло, а мы продолжили

5