Вокруг света 1995-03, страница 50

Непосредственно с Сейшелами связывают обычно имена двух знаменитых пиратов. В самом начале XVIII века это был Левассер, а на рубеже XVIII и XIX веков — корсар Одуль.

В двадцатые годы XVIII века, когда морских разбойников потеснили с Маврикия и Комор, в том регионе действовали три могущественных пирата: ирландец, капитан Эдвард Ингленд, бывший лейтенант британского флота Джон Тейлор и француз Оливье Левассер, больше известный под кличкой не то Ла-Буш (Горлопан), не то Ла-Бюз (Сарыч).

Оливье левассер был последним из знаменитых пиратов Индийского океана. Хотя к тому времени англичане изгнали морских разбойников из Вест-Индии, им было еще чем поживиться на оживленных торговых путях, пролегавших через мыс Доброй Надеоды к берегам Восточной Африки, Индии и Индонезии.

Говорят, Левассер получил корабль в 1715 году от французского правительства, чтобы грабить испанские суда в Атлантике. За серьезные проступки капитан Левассер был лишен этого права, но он не подчинился предписанию свыше, а вместо этого отправился искать удачу в Индийском океане. К моменту своего появления на торговых путях, ведущих в Индию и обратно, Левассер уже был достаточно богат, так как расставаться с награбленным ранее добром он, естественно, и не думал.

Бесшабашная троица — Ингленд, Тейлор и Левассер — бороздила западную часть Индийского океана, грабя и убивая всех, кто попадался под руку. Затем, сбыв награбленное, Тейлор, Ингленд и Левассер отсиживались какое-то время на Мадагаскаре.

13 апреля 1721 года у города Сен-Дени, на Реюньоне, Тейлор на корабле «Виктори» и Левассер на «Кассандре» наткнулись на крупнейшую в истории пиратства добычу. Ею оказалось португальское судно «Вьерж дю Кап», сильно потрепанное штормом. Большая часть из его /0 пушек была сброшена за борт, чтобы судно не затонуло, так что захватить его пиратам не составило труда. К своему восторгу, они обнаружили, что корабль битком набит сокровищами. Там были золотые и серебряные слитки, сундуки с золотыми монетами, жемчуг, бочонки с алмазами, шелка, произведения искусства, жезл, крест и другие ценные религиозные принадлежности архиепископа Гоа, который плыл на этом корабле в Португалию. Среди других богатых пассажиров был и португальский вице-король Индии, граф ди Эрисейра.

По возвращении на Сент-Мари Левассер с Тейлором поделили добычу. О количестве захваченных тогда богатств свидетельствует хотя бы такой факт, что члены команд двух кораблей получили по 5 тысяч золотых гиней и по 42 алмаза. Левассеру же больше пришлись по душе слитки и церковная утварь, принадлежащая архиепископу. Хотя их не так-то легко было сбыть с рук, как, допустим, монеты или драгоценные камни, зато они были значительно ценнее. Португальцы лишились не только драгоценностей, но и самого судна: пираты отремонтировали его, и оно, переименованное в «Виктори», заменило старый корабль Тейлора.

Поскольку торговый путь в Индию постоянно находился под угрозой пиратских нападений, а Англия и Франция все острее соперничали за контроль над этой «золотой» океанской дорогой, военное присутствие этих двух крупнейших в те годы морских держав в бассейне Индийского океана усиливалось все больше. Так что пиратскии промысел становился все более опасным и все менее выгодным. Королевской милостью французские пираты были «прощены», и многие из них, вернувшись на родину, ушли, что назы

вается, на покой. Но Левассера не устраивала такая судьба. На какое-то время он осел на Сент-Мари и лишь изредка пускался бороздить Индийский океан в поисках добычи и приключений. В 1720 годах он стал капитаном «Виктори» и совершил по меньшей мере одно плавание на Сейшелы, где скрывался от погони в заливе на северо-западном берегу острова Маэ.

В 1/28 году Левассер ненадолго подвизался лоцманом в заливе Антонжиль, на Мадагаскаре, однако это нисколько не мешало ему пиратствовать и дальше. В начале 1730 года во время очередного разбойничьего рейда он столкнулся с французским фрегатом «Медуза», которым командовал капитан Лермит, — это случилось неподалеку от Форт-Дофина, у берегов Мадагаскара. После кровопролитного сражения пиратское судно было захвачено, и Левассера в кандалах доставили на Реюньон. Слушание в Адмиралтейском суце было не более чем формальностью, и 1/ июля 1730 года Левассера вздернули на виселице.

Согласно легенде, которая жива до сих пор, Левассер, когда ему на шею накидывали петлю, вытащил лист бумаги с какими-то странными знаками и со словами: «Сокровища мои — тому, кто до них докопается!» — швырнул его в толпу. Поступок этот был вполне в характере пирата, однако неизвестно, была ли это издевательская шутка над будущими кладоискателями или же он задал им подлинную головоломку. Некоторые скептически настроенные историки даже говорят, что Левассер был повешен на корабельной рее, а значит, толпы зевак рядом просто быть не могло. Но наиболее ярые сторонники этой легенды уверяют, что на реях были повешены только рядовые члены команды, а самого Сарыча казнили на берегу.

Оливье Левассер не раз посещал Сейшелы, и считают, что именно там спрятаны сокровища с «Вьерж дю Кап». Но до него там бывали и другие пираты, чтобы спрятаться в укромных оухтах от преследования военных судов, кренговать и килевать свои корабли, потрепанные в битвах или штормах. В самом конце XVIII века своей базой избрал Сейшелы другой не менее знаменитый морской разооиник.

В нескольких метрах к югу от мола, на полпути к берегу, в бухте единственного города и порта Сейщел Виктории, лежит крошечный островок Одул я. Туда, говорят, Жан-Франсуа Одуль приводил на починку свой небольшой быстрый корабль. Во времена французского господства на Сейшелах — то есть вплоть до начала XIX века, его самый известный корабль «Аполлон» был грозой всех иностранных судов на огромном пространстве от берегов Африки до Явы. Он избороздил всю западную часть Индийского океана, и немало мест в том районе носит его имя. Даже на пустынном атолле Альдаб-ра существует мыс Одуль-Пойнт.

Одуль был кем-то вроде морского Робин Гуда, и однажды даже вернул захваченные сокровища англичанину, с которым он подружился после того, как взял его в плен. Между делом Одуль занимался и работорговлей, но после того, как ему надоел разбойный промысел на тропических морях, он показался сейшельским колонистам достаточно респектабельной и уважаемой личностью, и те сделали его мировым судьей. Служа Фемиде, он и провел остаток своих лет, почив в судейском звании. Такую судьбу трудно было предсказать ему, когда на своих кораблях «Аполлон» и «Оливетг» он наводил ужас на английские суда в пик своей корсарской карьеры. У него осталось немало потомков на островах, но они не любят, когда

их предка называют «пиратом». «Он был не пиратом, а корсаром», — всякий раз поправляют они с обидой и гордостью.

На старом кладбище Виктории — Бель-Эр среди семейных склепов первых сейшельских колонистов находится могила и этого французского корсара. Она расположена неподалеку от гранитных стен дома, который он сам себе построил. На могильном камне изображен корабль Одуля, а под ним — надпись:

«Здесь лежит Жан-Франсуа Одуль,

бывший капитан корсаров.

Родился 15 июня 1765 года.

Умер 10 января 1835 года».

А дальше приписано: «Он был справедлив».

Одуль не раз едва не оказывался в руках англичан, но ему сопутствовала удача. 16 мая 1794 года четыре британских корабля под командованием капитана Хенри Ньюка-ма вошли в Порт-Руаяль, как тогда называлась Виктория. В гавани в тот момент находился бриг «Оливетт» — корсарский корабль Одуля. Но корсару удалось спастись. Иначе бы ему не поздоровилось. Одуль и другие французские пираты, плававшие под каперским свидетельством, выданным властями Маврикия, награбили немало ценностей с британских торговых судов, бороздивших Индийский океан. И собираемый ими «урожай» продолжал расти: с 1793 по 1797 год корсары захватили более двух тысяч британских торговых судов, а стоимость награбленных ценностей достигла 3 миллионов фунтов стерлингов. Считалось, что корсары скрывались от преследования на Сейшелах. Говорят, что часть этой кровавой жатвы Одуль и унес с собой в могилу, задолго до смерти запрятав в будущее погребение многие драгоценности. Но островитяне ни за какие сокровища не желают тревожить прах старого пирата. В этом они непоколебимы.

Практически обо всех островах западной части Индийского океана ходят легенды про зарытые там сокровища или затонувшие у их берегов суда с драгоценностями. На некоторых из них действительно время от времени обнаруживают старинные золотые и серебряные монеты. После второй мировой войны водолазы занялись проверкой некоторых из подобных легенд на принадлежащих Маврикию мелких островках и атоллах. На свет явились интересные подводные фотографии затонувших галеонов, средневековых якорей и пушек с расширяющимися стволами, облепленных кораллами. Но, считает южноафриканский журналист Лоуренс Грин, если какие-то сокровища там и были, они уже все извлечены на поверхность, а люди, нашедшие их, просто хорошо умеют держать язык за зубами.

На острове Муайен, что лежит у внешнего рейда Виктории, по местным преданиям, покоится клад стоимостью порядка 30 миллионов фунтов стерлингов. Почему его никто так и не выкопал, если о нем всем известно? Клад заколдован, считают местные жители.

Другой остров в группе Сейшельских — Силуэт — также сохраняет стойкую репутацию острова сокровищ. С него вывозили копру, но копра звучит не так романтично, как золото, которое было зарыто, когда пираты кренговали, чистили и смолили свои суда в этих неглубоких водах.

Один старый африканец, бывший раб, дожил до 20-х годов нашего века. Он утвер->едал, будто знает, где находится тайник на Силуэте. Однако это был упрямый и своенравный старик. После первой неудачной попытки договориться, он отказался вести кого-либо к заветному месту. Говорят, одному богатому землевладельцу удалось все же соблазнить бывшего раба, и тот повел его туда. Они обогнули на лодке неприступную скалистую часть