Юный Натуралист 1971-01, страница 39
37 Рис. Е. Позднева ная правда, как любишь говорить ты. Ты обещал оповестить о нашем совете мудрейших и любопытнейших по всем книжным полкам, где стоят сказки всех стран и народов. — А разве не ты ровно месяц назад открыл тайну старой книжной полки? Ты забыл, что Иван-царевич на Сером волке уже скачет дремучими лесами, а Василиса Премудрая давно вышла из терема высокого и... — Я здесь, барон. Вели слово молвить. — Прошу вас, о прелестная дама. Рассудите нас, Премудрая. Спор у нас идет, с чего начать разговор. — Нашли о чем кручиниться? А начните просто-напросто: отчего да почему? У кого да когда? — Прелестно! У кого глаза на затылке? Когда у ворона язык чернеет? С этого и начнем. Слушайте, Почемучки. Первое слово Всеволоду Дмитриевичу Яхонтову. У кого глаза на затылне? Анюй-река берет начало с вершин горного хребта Сихотэ-Алинь и несет свои воды в Амур. Вода в Анюе, как и во всех горных речках, всегда ледяная, прозрачная, как кристалл. Непоэта река. Даже в лютую стужу своенравный Анюй и ни-полностью не замерзает. Широкие промоины, дышащие паром полыньи и отдушины то и дело попадаются на ледяной ленте реки. Всю долгую зиму неумолкаемо журчит вода и темным потоком убегает куда-то в неведомые глубины, под лед. И лишь слоистый туман висит над речной долиной. И вдруг... кулик! Настоящий длинноносый кулик зигзагами несется над заснеженными кустами и ледяным простором реки. Крутом пышные сугробы, трещат тридцатиградусные морозы, а он летит как ни в чем не бывало. И это в то время, когда все его братья-кулики еще в сентябре улетели на юг. Бекас-отшельник, пожалуй, не един — А, это вы, Хоттабыч! Прошу не наносить мне оскорблений и запомнить: еще не было обещаний, которых бы не выполнял Мюнхгаузен. И если вы имеете в виду... — Ты никому не даешь сказать слова, словно пришел из единственной чудесной сказки. А между тем на свете тысячи мудрых сказок. И это истин- |
