Юный Натуралист 1972-07, страница 53

52

щине, юркнула в гущу маленькая зеленая ящерица. Я так заслушался и засмотрелся, что чуть не провалился в какую-то канаву, оказавшуюся старой траншеей. И вспомнил, как много лет назад эти траншеи рыли мои одногодки и друзья, мальчишки и девчонки из Джунковки, Фирса-новки и Лигачева, защищая свои дома, защищая Москву.

Солнце греет, птицы поют. И так хочется жить! И не верится, что когда-то, вот таким же летом, мы бегали по лесу, ловили в кепки ежей, рвали цветы.

Вдруг кто-то пискнул у моих ног. Из-за мшистого пня бросился на меня большой серый зайчонок. Я чуть не наступил на него, а зайчиха кинулась на помощь. Пораженный храбростью зверька, я подумал: какую силу любви нужно иметь, чтобы совершить такое геройство.

В. ВИКУЛИН

АОСЕВО ЛЕКАРСТВО

Небо чуть заалело на востоке, а пернатые уже чертят его острыми крыльями. Им не до сна: надо кормить потомство. Небо совсем просветлело, дружней запели птицы.

Из болотистой заросли малинника вышел лось. Чтобы не помешать сохатому, я отхожу дальше, за деревья. Наблюдаю.

Великан, шевельнув ушами-локаторами, потянул влажный воздух широкими ноздрями. Отряхнулся, остановился. По-видимому, долгое время в болотистой заросли отлеживался. Мне показалось, что суставы его ног припухли. Ребра животного заметно обозначились. Лось, как-то вяло переступив с ноги на ногу, опять потянул воздух и пошел к березкам, под которыми в траве пестрели красные с белыми пятнышками ядовитые мухоморы. Те самые мухоморы, которые мы так усердно топчем ногами.

К ним подошел сохатый. Остановился, фыркнул от удовольствия, будто гриб-боровик нашел. Нагнув голову, он осторожно, к моему удивлению, подхватил толстыми губами красный мухомор и начал жевать.

Я чуть было не крикнул ему: дескать, что же ты, сохатый?

Но не стал мешать. На память мне пришла одна история из моего детства... Однажды мы собирали с дедушкой землянику, и нам повстречалось животное, похожее на корову, оно тоже жевало мухоморы. Дед тогда пояснил мне: лось ле чится ядовитыми грибами. Кому — яд, а лосю — лекарство.

А. ДОРОХОВ

ЭСКОРТ

Солнце скатилось за горы, но полнеба еще полыхало в его багровых отсветах. И эта краснота дробилась, рвалась на куски, отражалась всюду, намереваясь все себе подчинить, все собою заполнить. «Пурпур — главный цвет! Все одевайтесь в пурпур!»—кичливо и властно кричала она. И, подчиняясь этому призыву, темная тучка у противоположного края неба напялила украшенный рубинами венец, а спокойное, будто отутюженное озеро наполнилось кровью.

Моя лодка причалена к камышам посреди глубокого заливчика. Скатываясь с прибрежных рыжих холмов, над ним бродят теплые воздушные потоки. Клюет плохо. Из камышей выплыл крупный сазан. Поглотал разбавленной зарей водички, потыкался носом в борт лодки и лениво, почти не шевеля плавниками, ушел в глубину. «Больно нужно еще шевелиться, можно прожить и без этого, дальше воды все равно никуда не денешься», — говорили все его движения.

И только там, где плавает прибитая к подводной скале воловья туша, поверх