Юный Натуралист 1972-09, страница 46

jtutAHwu

ШП/IP»

Si

ЦВЕТОК ЗЕБРИНЫ

Стоял август, последний летний месяц. Для всех еще были открыты радости лета. Мне в этом было отказано. Болезнь надолго уложила в постель. Четыре стены, кровать и солнечное, на юг, окошко — вот и весь мой мир на многие недели. Да кустик традесканции, подвешенный в декоративной корзинке поближе к окошку на противоположной стене.

Традесканция... Кто не знает это обыкновенное и даже уже надоевшее комнатное растение со свисающими, хитро переплетающимися плетями! Из-за них в народе дали традесканции еще одно название — «бабьи сплетни».

Традесканция стала для меня как бы полпредом зеленого мира. С полпредом следовало познакомиться. Взяла справочники, узнала: традесканции — это многолетние травы родом из тропической Америки. Всего их около девяноста видов, но в комнатах выращивают чаще всего белоцветную — с ярко-зелеными листочками, и полосатую, или зебрину.

У меня зебрина. Она жила сама по себе. С удовольствием принимала обильную поливку и удобрение, тянулась к свету.

Но однажды под вечер, когда последние солнечные лучи освещали комнату, взглянув случайно на зебрину, я увидела на верхушке одного из побегов словно бы огонек. Сначала показалось, что это солнце высветлило так яркий листок. Нет, солнце ушло, огонек остался. Это был цветок. Маленький, алый, он уже сложил лепестки, не дав рассмотреть себя. Оставалось ждать следующего утра. Видно, цветок из тех, что закрываются на ночь, чтобы утром раскрыться снова.

Утром он не раскрылся. Лепестки сморщились, почернели. Цветок закончил свою мимолетную жизнь. Но вместо него из той же пазухи двух верхних листьев, как из «фунтика», выглядывал острый розовый носик нового бутона. «Хорошо, — решила про себя, — теперь уж не пропущу, послежу за ним по часам». Стрелка на часах показывала семь утра.

Бутон рос, набухал. К девяти часам стал похож на толстый розовый бочоночек, к десяти начал раскрываться, а еще через полчаса три ярко-малиновых лепестка широко распахнулись навстречу солнцу. Над лепестками возвышались тоненький пестик и шесть легких тычинок, похожих на серебряные молоточки на ниточках-ножках. Маленький, величиной не больше копеечной монеты, цветок был очень хорош. Так, по крайней мере, мне показалось. Ведь он был единственным возле меня — полпред всех цветов мира.

Его визит оказался коротким. Уже через полчаса лепестки приподнялись, а после двух часов дня стали быстро смыкаться. Вскоре цветок закрылся. Навсегда.

Текли дни за днями. Зебрина все из того же щедрого «фунтика» посылала один за другим цветки-огоньки. Они появлялись в точно назначенный час сначала ежедневно, потом, ближе к осени, через день. Я заранее ждала их. Завела специальный лист бумаги, где отмечала каждый цветок. Хотелось узнать, сколько же может дать цветков один тоненький побег?

Пришла осень, за ней зима. Зебрина продолжала цвести. Правда, сил у нее заметно убывало: видно, не хватало света. Цветки стали появляться все реже: через несколько дней, а то и раз в неделю. Раскрывались все позже и с трудом, быстрее закрывались.

21 декабря раскрылся последний на этом побеге цветок. Тридцать седьмой по счету! Вот какая сила оказалась в крохотной листовой обвертке, которая и сама-то величиной с кедровый орешек. Однако цветение зебрины на этом не кончилось. Еще в начале декабря на другом побеге замелькала новая цепочка «огоньков».

Здоровье мое восстановилось. Теперь у меня множество всяких дел. Но я нет-нет да и посижу с зебриной, моим другом, побеседую. Она уже много порассказала о себе интересного.

Я стараюсь разобраться, для чего понадобилось зебрине так растягивать свое цветение!' И кажется, нахожу ответ, вспоминая о ее землячке — орхидее. Королева цветов славится не только красотой и тонким ароматом. Она знаменита и тем, что цветки некоторых ее видов не увядают целый месяц. Почему! В гуще тропического леса даже такой красавице, как орхидея, нелегко заманить к себе насекомых или крохотных колибри, которые опылили бы цветки. Что же говорить о Золушке джунглей — традесканции! Где соперничать ее маленьким цветкам с роскошными тропическими цветами! Вот и приходится, набираясь терпения, без конца посылать, как сигналы, один за другим цвет-ки-огоньки.