Юный Натуралист 1973-08, страница 12

12

ш

ш

ГА ГАЧ ИЙ

ПУХ

13

ного лет работает клуб юных путешественников в Первомайской школе-интернате Тульской области. Где только не побывали ребята за это время — на Памире и в Закарпатье, на Кавказе и в Карелии, в пустыне Кызылкум и в горах Тянь-Шаня, в Крыму и Прибалтике! А недавно один из наших отрядов отправился к истокам Волги, другой — в заполярный Кандалакшский заповедник.

Директор Кандалакшского государственного заповедника Борис Владимирович Кестер внимательно осмотрел ребят и сурово спросил:

— Народ надежный? Дисциплина? Здоровье? Выносливость?

— Вполне надежный, — отвечал командир Олег Мартынов.

— Хочу поручить вам серьезное и нужное дело — сбор гагачьего пуха и учет птиц на островах Порьей губы. Будет нелегко: район отдаленный, места глухие. Скалы, тайга, болота, гнус. К тому же лето стоит необычно жаркое. В тайге духота, дышать нечем... Справитесь?

— А где эти острова? Много их? Как считать птиц? — посыпались вопросы.

— Архипелаг Порьей губы — самый отдаленный в беломорской части заповедника. Катер идет туда часов восемь, если, конечно, погода благоприятна... А погода у нас неустойчива, сами понимаете — Заполярье... Сколько островов в этом архипелаге? Десятка два. Точно не подсчитывали. На карту нанесены лишь самые крупные. Кроме них, много мелких, безымянных... Район Порьей губы отошел к заповеднику недавно, изучен он недостаточно, вот почему важно произвести учет фауны...

Из дальнейшего рассказа Бориса Владимировича выясняется окончательный план работы нашей экспедиции. Транспорт — морской катер и две моторные лодки. Базовый лагерь — на материке, в фактории Порья губа. Проводники — работники лесной охраны Ионас Петрайтнс и Тамара Тарасова. Срок — две недели.

Учет птиц — дело не очень сложное, но требует внимания и выносливости. Наблюдатели выстраиваются в шеренгу с интервалом в 5—6 метров и покрывают каждый остров сетью маршрутов, подсчитывая по пути гнезда гаги, яйца и скорлупу в них. По числу гнезд можно судить о количестве пар птиц, а общая сумма яиц — это выводок нынешнего года. Одновременно с подсчетом ведется сбор гагачьего пуха (с гнезд, где птенцы уже вывелись). Кроме гаги, самой ценной птицы заповедника, будем вести округленный учет других птиц — их на островах Белого моря обитает около двухсот видов.

В Порью губу мы прибыли в час отлива, когда море далеко отступило от берега, обнажив широкую полосу усеянного валунами дна. Катер встал на якорь, заглох мотор, и нас поразила тишина. Косые лучи низкого солнца, угрюмая тайга, темные скалы, десятка полтора изб давно заброшенной фактории, покосившийся от времени причал. И тишина. Не шелохнется ни одна ветка. Недвижно море. Ни звука, ни дуновения ветерка. Замерли на палубе и мы, боясь нарушить таинственное безмолвие.

Но вот у берега затарахтели моторы, и две лодки направились к катеру. Это встречают нас живущие здесь лесники — Ионас и Тамара. Они единственные обитатели фактории. Оба молодые, ладные, крепкие. Он смуглый, черноволосый, а она такая светло-русая, каких только на Крайнем Севере встретишь.

Мы высаживаемся на берег и разбиваем лагерь.

Утром отправились на луды. Так называют здесь скалистые безлесные острова. До самых ближних — километров пять. Катер становится на якорь в сотне метров от берега. Ближе нельзя — свежая волна, скалы. Наш десант пересаживается в лодки. Высадка нелегка: пляжа нет, крутой берег, сильный прибой, надо прыгать с лодки прямо на скалу. Воздушные гимнасты из нас неважные, но через несколько минут все уже на берегу. Слава тому, кто придумал резиновые сапоги! Они прекрасно держат на отполированных морем и ветром камнях. Пока Ионас привязывает лодки, сверху уже раздаются голоса ребят:

— Гнезда!

Сотни птиц беспорядочно носятся в воздухе и встревоженно кричат. Гвалт невообразимый! Настоящий базар! Кого тут только нет: сизые и серебристые чайки, полярные крачки, кулики-сороки, чистики, крохали. А вот и гаги — крупные морские утки рыжевато-бурой окраски. В отличие от других птиц они не спешат покидать свои гнезда и совершенно равнодушны к нам. У первого гагачьего гнезда столпились мы все, мать спокойно сидела на яйцах и поднялась в воздух лишь тогда, когда кто-то из ребят протянул руку, чтобы погладить ее. В пуховом гнезде шесть больших зеленоватых яиц.

Все построились в цепь и пошли поперек острова. Я иду сзади и едва успеваю вести учет.

— Гнездо с пухом! Пять яиц!

— Гнездо. Шесть пленок!

— Гнездо разоренное. Яйца расклеваны!

Пленки — значит, птенцы уже вывелись

и покинули гнездо. Расклеванные яйца — следы пира какого-то хищника.

Кругом кишит жизнь. Среди камней так много птенцов чаек и полярных крачек, что