Юный Натуралист 1974-07, страница 50

ВИТИМ

Пожалуй, нет такого мальчишки, который не мечтал бы о собаке. Думал о ней и я.

Но мне не хотелось обзаводиться кем попало: меня сводил с ума Витим — пес Васьки Гречухина, моего одноклассника. Да и только ли меня? Всю школу! Лишь сам Васька, его законный хозяин, относился к нему холодно. Он просто приезжал на нем к началу занятий, и все! На этом и кончались его заботы о верном друге.

Сельский фотограф Фома Округлин шел с фотоаппаратом и треножником по полю. Изредка он останавливался и что-то снимал. Вдруг из-за пригорка показалась стая собак, которая неслась прямо на него. (Не будь на нем медвежьей дохи, они бы, может, промчались мимо.) Фома схватил в руки довольно увесистый и прочный, с металлическими оконечностями треножник: взмахнет — и стая врассыпную. И только Витим не поддавался страху, а рычал все злобнее и злобнее. Шерсть на его загривке стояла дыбом, подтянутые бока дрожали. Он был страшен и уже не походил на того доброго Витима, которого нередко видел этот же Округлин в школе, когда приходил туда фотографировать ребят.

Удар треножника, обрушившийся на голову Витима, окончательно взбесил здорового пса. Кинувшись на плечи человеку, Витим повалил его и с остервенением начал рвать доху. Треножник уже не помогал, и испуганный фотограф перестал сопротивляться. Бледный Округлин поднялся и невольно оглядел себя. На нем была уже не доха, а лохмотья бурой масти.

— Ух, убью! — процедил он сквозь зубы и неровно, шарахаясь из стороны в сторону, зашагал к поселку.

Вторая встреча человека и собаки состоялась через час где-то на окраине поселка возле старой бани.

Не без страха приблизившись к обидчику меньше чем на ружейный выстрел, Округлин спустил курки двустволки.

Грянули выстрелы.

Витим покачнулся и упал.

На желтой шерсти головы и груди выступили красные пятна.

Человек продул стволы и удалился.

Было уже совсем темно, когда Витим попытался встать. Но ему это не удалось: голова, как свинцовая, тянула книзу. И все-таки, собрав последние силы, он пополз к школе, к своим маленьким друзьям.

Директор школы и сторож бережно перенесли его в прихожую директорской квартиры, осторожно положили на домотканый коврик.

Директор достал из настенного шкафчика с красным крестом на дверце спирт и йод, а из письменного стола — перочинный нож и иглу.

Часа через полтора директор и сторож закончили операцию: из-под кожи головы, груди и лап Витима извлекли около шестидесяти крупных дробин, наиболее рваные раны промыли спиртом, залили йодом и зашили шелковой ниткой.

Все эти дни Васька Греча то и дело спрашивал: не видел ли кто Витима? Но ребята только пожимали плечами и сами на вопрос отвечали вопросом: «А что с ним?»

— Что, что? Нет его — вот что! — грубил Васька.

И вот настал день, когда директор вызвал Ваську Гречухина к себе в кабинет.