Юный Натуралист 1974-10, страница 50

МИШКА-

ФУТБОЛИСТ

Первый раз я увидел его на главной улице сахалинского поселка Озерный. Шла по дороге женщина, а за ней по стопам чинно вышагивал красавец изюбр и все норовил ткнуть мордой в располневшую хозяйскую сумку.

— Обнаглел ты, Мишка, совсем, — укоризненно приговаривала женщина. — В лесу травища по пояс. А ты чем зани-' маешься?

Мишка согласно кивал головой в такт шагам, но от сумки не отставал.

С трех сторон рыбацкий поселок обступал лес, с четвертой прямо к дороге подступало море. Пропылил по дороге автобус, обдал странную процессию бензиновым перегаром и покатил дальше.

Но даже дворовые собаки демонстративно зевали, глядя, как шествует мимо них тонконогий, золоторогий изюбр.

— Откуда он? — спросил я знакомого.

— Мишка-то? Приблудился да и живет.

На Сахалин Мишка попал «по оргнабо-

ру». Завезли его вместе с несколькими собратьями из предгорий Сихотэ-Алиня, чтобы и на острове жили изюбры. Места здесь для них привольные: лесистые сопки, высокое сочное разнотравье. И ни волков тебе, ни тигров. Вот только к весне плоховато приходится.

Выдалась зима такая снежная, что к

—ДШШШЯШЯв*' Л

концу ее по распадкам торчали над сугробами только вершины телеграфных столбов. Замели метели квелые мхи да травы, захоронили с ветвями кустарники. Голодно и неуютно стало в лесу. Тогда-то и стали выходить на проселки осторожные приморские переселенцы.

Мишка оказался самым смелым из них. Он пришел на окраину рыбацкого поселка, где и накормили его люди. Не сразу, но доверился он и ладоням протянутым, и словам. Привыкли к лесному гостю даже сварливые озерновские собаки.

А когда на солнцепеке прорезались пахучие лезвия черемши, когда набухли краснотою и запылили шишки на даурских лиственницах, уловили чуткие Мишкины уши страстный, с детства знакомый клич. То самец изюбр протрубил о том, что настала пора любви.

Прошло много месяцев. Залютовали над островом мартовские метели, спеленали сугробами тайгу.

И однажды на задворках Озерного снова увидели Мишку. Не одного — с подругой и тонконогим потомством. Подругу тут же нарекли Машкой и всех троих поставили на довольствие.

Машка питалась сеном. Мишка же ел