Юный Натуралист 1977-06, страница 11

9

зверь оказался «головным»! Но счастье выпадало далеко не каждому. Бывало, что промысловик за всю жизнь не встречал ни одного такого чудо-зверька.

Мне много раз приходилось охотиться на соболя. Добыча бывала богатой, хотя ни шапки, ни тем более шубы из нее не сошьешь. А ведь попадались-то исключительно черные соболи! Угодья буквально кишели зверьем, но добыть полноценный трофей стоило немалых трудов.

Прежде всего надо было научиться со снайперской точностью владеть... фоторужьем. Требовалось отработать моментальное прицеливание: то есть быстро фиксировать зверя в кадре и наводить объектив на резкость. А это, даже в условиях соболиной фермы зверосовхоза, оказалось совсем непростым делом. И, только испытав горечь множества неудач, я по достоинству оценил подвижность соболя.

Черная молния — точнее слов не подберу. Белка в колесе — черепаха в сравнении с соболем! Во всяком случае, так кажется. Не перечислить разнообразия поз, которые способен принимать этот вьюн. Ни одна фотография не дает полностью представления о его пластике.

Щелкает затвор фотокамеры. Движения зверька едва уловимы. Мгновение — и он стоит на задних лапках, напоминая миниатюрного циркового медвежонка. На симпатичной мордочке нескрываемое любопытство. Бусинки глаз буквально вбурав-ливаются в вас. И будьте уверены, ни один ваш жест не останется незамеченным. Щелк! Соболь уже висит вниз головой на противоположной стенке сетчатой клетки. Щелк! И он прыгает прямо в объектив, заставляя вас в испуге отшатнуться от сетки, а сам в одно касание пружинисто оттолкнувшись от нее, стрелой летит обратно. Истинный акробат: гра

циозный, ловкий, смелый! И до порази-тельности быстрый. Настолько быстрый, что, когда проявишь пленки, хорошо, если из ста отснятых кадров пять-шесть окажутся приемлемыми.

Увидеть живого соболя даже в наше время — 'большая удача. На воле это чрезвычайно сложно и доступно немногим. Не часто встретишь этого зверька и в зоопарках. Почему-то он там плохо приживается. А ведь именно в зоопарке положено начало клеточному соболеводству.

Долгое время не могли получить в неволе приплод от зверей. Никто не знал сроков их брачной поры: ни охотники, ни ученые. Многие пытались решить эту задачу. Успеха же добился наш замечательный натуралист, ученый и педагог Петр Александрович Мантейфель. В двадцатые годы он был заместителем директора Московского зоопарка по научной работе. Там же руководил КЮБЗом — кружком юных биологов зоопарка. Вместе со своими учениками он установил, что гон у соболей идет в разгар лета, а не ранней весной, как считали до этого. И вот 3 апреля 1929 года впервые в мире был получен в неволе приплод от соболя. Его принесла соболюшка по кличке Кривой Зуб. Дорога к созданию клеточного соболеводства была проложена. И замечательно, что к этому большому открытию причастны юные натуралисты.

Кстати, из их рядов вышло немало известных звероводов. В том числе и старейший соболевод страны Нина Трофимовна Портнова. Она пришла в подмосковный зверосовхоз «Пушкинский» в 1929 году из БЮНа (Биостанции юных натура листов в Москве) и посвятила звероводству всю свою жизнь.

«Наше хозяйство, — рассказала мне Ни на Трофимовна, — стало в начале тридцатых годов центром клеточного соболе