Юный Натуралист 1978-04, страница 46

44

сам кувшин загордился и подбоченился.

Стоит взглянуть на нелепого в своей торжественности петуха с гребнем-короной и поднятой для церемониального марша ногой, как станет ясно, что не только этого дурака петуха имел в виду мастер, тем более что на другой кружке изображенный на ней двуглавый гербовый орел выглядит тоже без всякой торжественности.

Конечно, не только посмеяться хотел крестьянский гончар. В легких пятнах глазурей, в сквозных контурных рисунках много радостного ощущения свободы и мастерства. С удовольствием он заставляет виноградные лозы виться и плодоносить, птиц лететь меж цветов и бутонов. Рассматривая смешных этих птиц, думаешь, что все это своеобразная игра, которая доставляла мастеру такое же удовольствие, какое доставляет ребенку рисование яркими красками. Но это далеко не детский рисунок. Попробуйте повторить его — даже простое повторение окажется сложным, потому что рисунок будет получаться либо слишком вялым, либо чересчур сухим.

Надо очень много ловкой уверенности и небоязни материала, чтобы так рисовать.

Редок и Ценен стал старый гжельский «полуфаянс», .:отя ему раньше даже в праве называться фаянсом отказывали, и стоят веселые мужицкие росписи в музеях.

В другом углу славянских земель, там, где начинаются Карпаты, в городе Косове, местные гончары-гуцулы вообще под фаянс не подделывались, а лепили и вытачивали свою посуду из красной местной глины, да так, что иная тарелка получалась такого несокрушимого свойства, что, свалившись со стола, могла ногу расшибить, но не разбиться. Росписи же этих мисок и кувшинов в темной гуцульской избе светились как самоцве

ты, хотя краски были тоже нехитрые: желтая, зеленая и коричневая с оранжевым и золотистым отливом. На рисунках тоже цветы и птицы, но только иные. Разглядев сопровождающие эту статью рисунки, иной читатель, воспитанный на других образцах, спросит с недоумением: «Да что же это за рисунки такие — ни складу ни ладу, будто курица лапой нацарапала. Где же здесь искусство, и не выдумал ли свои восторги автор?»

Уверяю, что нет.

Чтобы убедиться в этом, возьмите расписную гуцульскую тарелку (их сейчас часто продают в художественных магазинах) и поставьте рядом с фабричной тарелкой, хотя бы тоже расписной. Стандартная заводская тарелка сразу потускнеет и умрет, превратившись в то, чем она и является на самом деле, — просто в посуду для еды, и ничего больше.

Косовская же расписная миска способна украсить любой угол, превратить любую комнату в ласковую и жилую. А что до мнимой неловкости рисунка, то его мастерство в другом: он наряден и больше всего способен украшать вещь, на которой нарисован.

С нею он слит нераздельно, он как огня боится сухости и анатомической правильности и превыше всего ставит способность передать радостное настроение. Поэтому и линия неточна, захотел — так провел, а захотел — эдак. Единственное, чего не может себе позволить мастер при таком рисовании, — это приниматься за него без охоты, со скукой в душе. Вот тогда-то у него точно ничего не выйдет. Здесь уж не спрячешься за ловкость и внешнее мастерство. В этом-то и секрет, главный закон народного искусства — оно не может ни в малейшей степени притворяться и быть неискренним.

В. Есаулов Рисунки автора