Юный Натуралист 1978-07, страница 54
52 «Безобразие! Дикость! Дом честных людей ПРТегТЧерез3^ньНеЦЛютик исчез. Когда мы'поиташили ему очередную порцию мяса и конфет лисенка не оказалось ни в ящике ни на площадке. Наверное, он пересилил стоах пробежал через город, полный газовиков, автобусов, собак и людей, и скоылся в тундре. Папа потом сказал, что от родной норы его отделяло двести километров. Хватило ли у него сил и сноровки преодолеть их, добыть пищу, уберечься от многочисленных врагов? Мы никогда не узнаем об этом. Но хочется верить, что он выжил, и воспоминания о людях, о своем заточении в ящике с железной сеткой покажутся ему дурным сном. Каждая зверушка любит свободу и хочет жить там, где родилась. Поэтому я теперь никогда не буду брать в дом диких животных. Пусть остаются на воле. Е. Федоровский СМЕКАЛИСТЫЙ ЛИСОВИН Жаркое июньское солнце быстро всходило над степью и кое-где уже успело с травы согнать росу. Лисовин выбежал из оврага, миновал низкорослый колючий кустарник терновника, стал спускаться по пологому скату в широкую и раздольную, словно море, степь. В неоглядной степной шири буйно росли высокие ковыльные травы. Лисовин намеревался в ковыльных травах найти себе добычу. Чтобы попасть в ковыльные травы, нужно было преодолеть выжженный солнцем пологий скат оврага. Немилосердные лучи солнца выжгли почти всю траву, и только редкие кустики пожухлой полыни, словно затерянные островки в море, кое-где противились солнцу. На этом пологом взгорке, на голой, безжизненной земле вряд ли что мог встретить лисовин. Поэтому он торопился быстрее проскочить открытое место. Лисовин легко бежал по пологому скату. Он глазами обшаривал каждый кустик полыни, чуткими ушами ловил отдаленные шорохи и звуки, а носом обнюхивал землю. Со стороны солнца, где громоздился одинокий островок полынной травы, лисовин уловил чуткими ушами чуть различимое попискивание. Он изменил направление, сбавил бег и, мягко переступая лапами, крадучись, незамеченным подкрался к кустам полыни. Через кусты полыни лисовину хорошо было видно, как большая мышь грелась возле норы, полузакрыв глаза, нежась в теплых лучах солнца. Вокруг нее резви лись, гоняясь друг за другом, и приглушенно попискивали шестеро мышат. Лисовин измерил глазами расстояние до мышиной норы и определил, что достаточно двух прыжков, и вся мышиная семья будет у него под лапами. Он подобрал под себя задние лапы, готовясь для стремительного прыжка, чтобы мгновенно сблизиться с добычей. Но в этот миг над лисовином заскользила чья-то тень. Он вскочил на ноги. Чуткие уши раньше глаз уловили надвигающийся посвист от перьев орлана. Повернув голову, скосив глаза, он увидел, что орлан сложил крылья и камнем падает с неба на него. Оставались считанные секунды, когда крючковатые когти орлана должны вонзиться в спину лисовина. Лисовин не мог спастись бегством. Вокруг на сотни метров протянулась выжженная солнцем, без единого кустика, голая степь. Укрыть себя от острых когтей орлана было негде. До колючих кустов терновника, из которых вышел лисовин, было метров сто, а это так далеко. Бежать лисовину к этим спасительным кустам поздно. Все равно орлан бы его настиг. И на этот раз лисовин словно был заранее подготовлен к этой внезапной смертельной опасности. Он упал на спину, оскалил острые зубы, злобно зарычал и заболтал из стороны в сторону лапами и хвостом. Ил li'^ т |
