Юный Натуралист 1981-10, страница 7

венькую дуплянку, висевшую на сосне, а точ-_нее — на парочку синиц, для которых, собственно, и предназначалась эта дуплянка. Однако у нее оказался слишком узкий вход, и синицы пролезали в него с большим трудом. «Надо будет вход расширить ножиком, пока птенцы не завелись»,— решили мальчишки и уже было собрались взобраться на дерево, как вдруг раздалась команда садиться в автобус. Только на третий день вечером удалось ребятам вернуться к дуплянке. Однако расширять вход не потребовалось: эту работу проделал за них кто-то другой, но не лезвием ножа, не острием стамески или долота, а как бы тупым гвоздем и грубым рашпилем. Отверстие стало широким, синицы проскальзывали в него теперь свободно. Все это ребята узнали, побывав на сосне поочередно. И еще они выяснили, что отверстие расширял кто-то, не снимая дуплянку с дерева. Как раз этот-то факт и заставил друзей задуматься над тем, кто же именно помог синицам. Если это был человек, то почему он не снял птичий домик на время ремонта? И почему он работал не острыми инструментами, а чем-то непонятным? А если это был не человек, то кто же тогда? Ведь не сами же синицы расширили вход в домик. Наверняка у них нашелся умный помощник. Но кто конкретно? Птица? Зверь?.. Тайна!

Глебка и Женя хотели тотчас же поведать обо всем в классе, но раздумали, опасаясь, что интерес к их сообщению может обернуться для птиц нежелательной стороной: ребята примутся изучать работу таинственного си-ничьего помощника и, сами того не желая, выживут птиц из дуплянки. «Расскажем позже, когда синицы выведут птенцов и улетят,— решили друзья.— А пока займемся всякими летними делами и разгадками более простых тайн леса». На лето юных берендеев вывезли в пионерский лагерь «Звонкие голоса», с одной стороны которого раскинулся по холмам сосновый бор, с другой — смешанный лес, а третью и четвертую стороны омывало широкое Режевское водохранилище. В распоряжении ребят оказался великолепный пляж с «лягушатником», катера и лодки. Купайся, плавай, звонкоголосый люд! Загорай, отдыхай, набирайся новых сил!

Но отдыхать и набираться сил можно по-разному. Можно просто валяться день-день-ской у реки, бездумно жарясь на солнце, а можно и в лес углубиться, чтобы изучать жизнь растений и насекомых, повадки птиц и зверья. Впрочем, если ты настоящий берендей, то и на территории лагеря сумеешь найти уйму интересных вещей в природе. В этом я убедился еще раз, когда только что познакомился с героями моего рассказа Глебкой и Женей. Стоя в дальнем закутке лагеря, они наблюдали за жизнью муравейника, находя в ней немало общего с людской. Муравьи натолкнули ребят и на разговор о том, как насекомые и млекопитающие борются с... огнем. Женя вспоминал: «Я где-то читал, как медведь, завидев остав

ленный людьми костер, забрался в воду, а потом мокрый подошел к огню и стал по-собачьи отряхиваться, гася пламя брызгами. И делал так раз, другой, третий — словом, до тех пор, пока не погасил». Глебка заметил: «Медведь— это не удивительно: он, можно сказать, умный. А вот ты растолкуй лучше, откуда у этих безмозглых муравьев при виде огня умишко берется?» Сказав это, Глебка попросил у меня спички и зажег одну. То, что произошло дальше, показалось мне фантастикой. Глебка положил горящую спичку на суглинок, через который пролегала муравьиная дорожка. Большие красные муравьи, сновавшие по ней взад-вперед, сперва замерли на месте как бы в удивлении с раскрытыми челюстями, а потом вмиг взяли огонь в кольцо и, подогнув под себя брюшки, принялись дружно поливать пламя тонюсенькими струйками кислоты. Спичка вскоре погасла, не догорев до конца. Чудо! Тем бол.ее чудо, что сколько раз я ни пытался повторить опыт Глебки, он у меня не получился таким, как у него: ну, два-три муравья пустят по струйке, а остальные суетятся вокруг, да и только. Впрочем, у Глебки потом тоже почему-то не стало получаться так замечательно, как в первый раз. Одн;?ко факт остался фактом: муравьи знают, чем бороться с огнем. Но откуда? Кто их научил? Тайна! Причем тайна, находящаяся у нас, как говорится, под самым носом. Видать, не зря сказано: удивительное — рядом. Только надо захотеть и суметь его увидеть. Глебка и Женя хотят и умеют. Правда, не все из увиденного удается им понять пока до конца. Но уж если что поймут, обязательно поделятся со всеми ребятами радостью своего открытия.

Глебка — тот даже вменил себе в обязанность обходить группы младших ребят и вести с ними беседы о природе и ее охране.

У берендеев школы на счету тысячи посаженных деревьев, и почти все они прижились, растут. Ребята круглый год осуществляют в выделенном им лесу охрану — совершают патрульные обходы. Ведут наблюдения в природе, ухаживают за лесными культурами, роют противопожарные полосы, расселяют муравейники, выявляют памятники растительного мира, заботятся о родниках, борются с водной эрозией. Заготавливают шишки, веники для зимней подкормки диких животных, строят и вывешивают домики для полезных птиц, а в городе озеленяют улицы и скверы, нынче разбили сад возле нового здания школы. Результаты всех берендеевских работ очень высоко оцениваются школьными биологами и специалистами лесхоза, которые, кстати, обучают ребят основам лесоводства и охраны природы чаще не в классе, а в лесу и в поле. Знания и опыт, передаваемые взрослыми ребятам, природоведческая литература, практические занятия в «зеленой лаборатории под открытым небом» — все это весьма и весьма помогает берендеям быстро овладевать тайнами природы. А ведь мудрость гласит: «Постигший тайну об

ретает силу». Здесь: силу в том смысле, что может господствовать над природой, разумно управлять ею, быть ее рачительным хозяином. Берендеям очень хочется обрести такую силу. И поэтому они самым серьезным образом штудируют «Жизнь животных» Брема, жадно слушают рассказы специалистов о флоре и фауне родных мест, подолгу просиживают за микроскопом...

А Глебка и Женя вдобавок все свободное время отдают походам по лесам, ища и раскрывая их тайны. И тайн раскрыто ими уже немало. Но эта, что связана с загадочным помощником больших синиц, пока остается, как говорят, за семью печатями. В школе уже почти все берендеи знают о ней, многие взбирались на дерево и осматривали вход в дуплянку, но толкового объяснения дать гГока не могут, хотя предположений всяких, как всегда, множество...

— Да, очень странный случай,— рассуждают Глебка и Женя, сидя сейчас на краю поляны со стожком, похожим на гриб.— Видимо, придется снять дуплянку с сосны и показать знающим людям. Давай снимем, а после опять повесим...

...Часа через два, сняв Йничий домик с дерева, друзья снова шагают лесом, грохоча палой листвой и сухими ржавыми листьями борщевика. Дуплянку несет Глебка. Вдруг он останавливается перед старой толстой елью. Внизу ее видно широкое прямоугольное отверстие, ведущее к трухлявой сердцевине ели. Его продолбил черный дятел желна. Глебка внимательно изучает желнины подолбки на ели, потом переводит взгляд на кем-то расширенный вход в дуплянку и радостно восклицает:

— Смотри, Жень, почерк одного и того же мастера что на ели, что на дуплянке! Выходит, синицам желна помогала!

— Да неужели?!—поражается Женя, но, сравнив подолбки, соглашается: — Да, она самая. Но как же она сообразила помочь синицам?

— Видать, птицы намного умнее, чем мы привыкли считать,— подумав, заключает Глебка и восхищается: — Ай да мы — какую тайну раскрыли!..

Рис. С. Аристакесовой

Итак, раскрыта еще одна тайна природы. И два ее друга стали еще сильнее. Вернувшись в город, они поведают о своем открытии другим, и те тоже станут сильнее. Вот так и прибывают силы у юных уральских следопытов и будут прибывать без конца, ибо тайнам природы нет числа, а желание ребят быть сильными беспредельно. И хочется верить: сил у них накопится столько, что ребятам будут подвластны все леса, поля и воды родного их сердцу уральского Нечерноземья.

И. ПОНОМАРЕВ

Последняя остановка в Нижнем Тагиле. Мы прощаемся с поездом, с уральской землей. Стоим у обелиска. На гранитной стеле две стрелы. На одной выведено «Европа», на другой — «Азия». Да, здесь рубеж двух континентов, но для нас это символический рубеж. Там, за хребтом, простирается Нечерноземье.

Мысленно окидываем взором обновленные пашни, окультуренные пастбища, добротные поселки колхозов и совхозов, приземистые здания животноводческих комплексов. А вправо сибирские равнины с нефтяными вышками Тюмени, светлая змейка Байкало-Амурской магистрали и поля, плантации, стройки, плотины вплоть до Тихого океана. Все это Родина, наша социалистическая Отчизна. И отрадно, что повсюду идет обновление земли. Так начертано в решениях XXVI съезда ленинской партии, так записано в планах одиннадцатой пятилетки.

Мы вспоминаем ребячьи светлые лица.

Родина! Тебе — верность юного поколения страны. Тебе — полезные дела красногалстучнои пионерии! Ей принимать от старших эстафету трудового подвига, эстафету борьбы за мир, за коммунизм! Она достойна тебя, Родина!

2 «Юный натуралист» № 10