Юный Натуралист 1982-03, страница 21

21

илюлшм,

БРема

МЕДВЕЖЬИМИ ТРОПАМИ

Вьюгами отпел февраль. Наступили погожие мартовские дни. Воздух стал по-особому чистым. Резче обозначились вековые ели, а тонкие веточки белокорых берез подернулись розоватым налетом. На голубом небе ярко светит солнце. Снежные пласты на мохнатых елках подтаивают, начинают капать, а потом, гулко ухая, срываются вниз. Качнется освободившаяся из холодного плена ветка, подставит солнышку зеленые иголки, нагреются они и распушатся, станут мягкими.

Отовсюду слышатся мелодичные песни синиц. Иногда тоненьким голоском цыкнет хлопотливый поползень, и широко, просторно катятся по лесу четкие дроби дятлов. Сядет птица на сухой сучок, стукнет по нему несколько раз, покрутит головой, как бы прислушиваясь к убегающему эху, а потом и отобьет звонкую дробь, быстро-быстро ударяя по дереву клювом. Каждый сучок

звучит по-своему, потому и дроби у дятлов разноголосые: один звук тугой, басовитый, а другой звенит веселой трещоткой.

Тает снег и на медвежьей берлоге. Холодные капли беспокоят лесного хозяина, а то и целая снежная «шапка» свалится прямо на него. И он не выдерживает, вылезает из своей зимней «квартиры». Усевшись напротив солнышка, прищурится, повертит косматой головой, шумно встряхнется, почешет задней лапой загривок, шею и, кряхтя и охая, начнет кататься по снегу — чистит от земли и прочего мусора шерсть, разминает бока. Часто бывает так, что обратно в берлогу медведь уже не возвращается. Отойдет в сторонку, потопчется на месте и примется не торопясь ломать небольшую елочку. Нагнет ее лапой, зубами отломит вершинку и аккуратно положит на облюбованное место. Потом примется за ветки. Так и работает, обламывая ближай