Юный Натуралист 1982-03, страница 22

шие елочки, пока не сделает толстую подстилку из мягких зеленых лапок, а потом и уляжется на эту постель. Ломают медведи лапник и с толстых елок, забираясь на дерево, но бывает это редко. Называются такие лежки «временными», так как лежит на них медведь недолго. Ночью и в пасмурные дни он, не меняя положения много часов подряд, досыпает, как говорят охотники. В солнечный день зверь встает, переходит с места на место, протаптывая в снегу тропы, и подолгу лежит на солнцепеке.

Пробует мишка уйти от берлоги, но то ли снег еще глубок, то ли не решается покинуть привычное место, и, отойдя немного, строит новую лежку. Иногда использует для этого гнилушки разрушенного старого пня. На временных лежках редко бывает толстая подстилка. Чаще медведь скрутит, переломает маленькую елочку и ложится почти на голый снег. Действия его инстинктивны. Это просто особый поведенческий акт, «разрешающий» медведю улечься на новом месте. Иногда таких лежек бывает пять-семь, и каждая из них располагается все дальше от берлоги.

Солнечные дни сменяются пасмурными, а ясные морозные ночи — снегопадами. Снег засыпает медвежьи тропы и лежки, прячет от постороннего глаза берлогу, и отыскать ее по следам ушедшего медведя не всегда удается. Долгих 110—120 дней спал зверь. Ничего за это время не ел, почти не двигался, вот и приходится ему теперь, прежде чем тронуться в дальний путь, немного набраться сил. Медведь то пожует прошлогодние засохшие травинки, то съест зеленую веточку елки или погрызет кору лещины. Если вблизи берлоги есть трухлявый пень, он обязательно разрушит его, выискивая личинки насекомых. Различные съедобные и несъедобные частички заставляют работать его желудок.

Обычно от берлоги медведь уходит утром. Бредет он по рыхлому мартовскому снегу, пробивая глубокие неровные лунки, перебирается через многочисленные лесные завалы, напрямую пересекает вздувшиеся лесные ручьи и речки, ломая подточенный талой водой лед. Если на пути встретится дерево-маркер, медведь непременно подойдет к нему и внимательно обнюхает. Затем, поднявшись на задние лапы, повернется к стволу спиной и энергично потрется об него холкой и головой — оставит свой запах. Иногда зверь специально сворачивает со своего пути, чтобы побывать у знакомого дерева-маркера.

Первыми, с 22 по 28 марта, уходят от берлоги крупные старые самцы. Вслед за ними трогаются взрослые медведи меньших размеров. И лишь 8—12 апреля, когда появятся обширные проталины, обнажатся кочки, а у широко обтаявших стволов выглянут на свет зеленые кустики брусники, решаются покинуть свои «квартиры» медве

жата третьего года жизни, впервые зимовавшие самостоятельно, и медведицы-матери с детенышами сеголетками и второгодками.

Каждый крупный медведь уходит от берлоги в определенном направлении и выдерживает его довольно строго. Приходилось видеть, как из двух почти соседних берлог, животные расходились в разные стороны. Ежегодные тропления одних и тех же зверей показывают, что каждый медведь идет весной на «свое место», знакомое ему с прошлых лет. Это может быть болото, вырубка или край поля, солнечный склон с редким лесом или отдельная поляна в лесу.

Места эти рано освобождаются от снега, и медведи находят себе здесь корм. На болоте они собирают прошлогоднюю клюкву и едят пушицу, выискивают многолетние осоки и начинающую прорастать траву. Однажды я видел, как медведь ел набухшие почки осины и липы, распускающиеся сережки лещины и ольхи. Если медведь находит остатки волчьей трапезы или падаль, то ревностно охраняет свою добычу от посягательств птиц и зверей. Живет рядом до тех пор, пока полностью не съест найденное. Используют медведи всякий удобный случай для охоты на любую живность. С завидным упорством, иногда несколько дней подряд, могут преследовать крупных животных — лосей и кабанов, но добывают их очень редко. Чаще довольствуются разной мелочью — личинками короедов и златок, муравьями.

Медведица с медвежатами, родившимися в этом году, уходит от берлоги медленно, подолгу задерживается у проталин, по нескольку дней живет у понравившегося завала. Малыши ведут себя довольно активно, изо всех сил стараясь не отстать от матери. Весят они в это время около пяти килограммов. Медведица внимательно следит за детенышами, но не балует их своей помощью, и те с первых дней привыкают к самостоятельности.

В Центральной нечерноземной зоне у медведицы чаще рождается три медвежонка, реже — два и совсем редко — один или четыре. А ходят с матерью обычно один или два малыша. Дело в том, что слабые детеныши в суровых условиях лесной жизни погибают в первые месяцы после выхода семьи из берлоги. Остаются только сильные, здоровые медвежата.

Когда медведица ведет детенышей, она время от времени подает своеобразный негромкий, но четкий «чокающий» звук. Увидит, кто-то из малышей отстал, тут же подаст сигнал. Медвежата тоже издают «фыркающие» и «чихающие» звуки, по которым мать узнает своих детей. Летом, когда поднимется трава и лес оденется в густую листву, члены семьи могут не видеть друг друга, а звуковые сигналы обеспечивают им связь, что очень важно во