Юный Натуралист 1984-05, страница 45

43

НА ЗАСТАВЕ

Кто первый из пограничников так назвал его, неизвестно. Только все нашли, что кличка ему очень подходит. И что удивительно, сам пес ее принял, сразу же стал откликаться.

А теперь представьте себе среднего роста дворнягу, с лохматой-прелохматой шерстью. Глядя на Шурку, можно подумать, что над созданием его масти ломал голову чуть ли не весь собачий род. Лапы у него рыжие, грудь белая, морда черная с красноватыми подпалинами на щеках, а бока... О боках лучше и не говорить! Они как одеяла, сшитые из цветных кусочков,— чего только в них не намешано! Зато вот о характере Шурки такого не скажешь. Впрочем, чтобы иметь представление о его характере, надо по порядку рассказать, как он попал и прижился На пограничной заставе.

Как-то летним вечером начальник заставы проводил в казарме служебное совещание. Он разбирал действия нарядов и тревожной группы во время учебного поиска нарушителя. И тут в окно он вдруг увидел во дворе Катюху-Матюху, так шутливо называл капитан свою пятилетнюю дочку, которая вошла в ворота заставы в сопровождении незнакомого пса. Катя что-то сказала часовому и, опираясь на широкую спину пса, не спеша прошла по аллейке к дому, где жили офицерские семьи. Девочка и пес вели себя так, как будто они возвращались с привычной прогулки и были давнишними друзьями.

Закончив совещание, капитан заторопился домой. Ему не терпелось узнать, где нашла и зачем привела дочь на заставу чью-то дворнягу. Ведь Катя уже хорошо знала, что на заставе держат только служебных овчарок. Их дрессируют в специальных школах, а потом присылают сюда, где для них выстроена просторная вольера, где они живут по строгому распорядку дня и несут службу на границе с вожатыми.

Капитан нашел друзей на крыльце дома. Катя уже успела взять у матери большой гребень и расчесывала им спутанную, всю в репьях и колючках шерсть дворняги, с удовольствием позволявшей не только вычесывать себя, но и сидевшей так картинно, так величаво, будто она как раз и была тем сказочным королевским псом, которого ежедневно мыли и расчесывали искусные мастера-цирюльники.

Из расспросов выяснилось, что Катя не дождалась, когда в детский сад за ней зайдут родители, а самостоятельно пошла домой, благо из деревни хорошо видно заставу, дорога к ней прогнувшимся живописным мостиком сбегала по луговине с одной сопки на другую. Вот тут-то по дороге к дому и встретила Катя нового знакомого, который ей очень понравился и охотно пошел за ней.

Что и говорить, начальнику заставы при его беспокойной жизни прибавилась еще одна забота: как поступить с незваным пришель

цем. А что пес был пришельцем, капитан не сомневался. В деревне, что находите^ поблизости от заставы, он знал все дворы, знал наперечет и всех деревенских собак. В округе же на десятки километров, если не считать стойбища чабанов, не было других населенных пунктов, и пес мог прийти сюда только из какой-то отары, бкорее всего не поладил с собратьями и ушел от них.

Смотрел капитан на то, как под руками дочери блаженно улыбается пес, как очищается, набирает шелковистость и блеск его лохматая разноцветная шерсть, и думал: «Что же все-таки делать с такой смешной дворнягой?» Попробовал было урезонить дочь, что, мол, собаку надо вернуть хозяину, наверняка он потерял ее, беспокоится. Но куда там! Девочка и слушать об этом не хотела.

— Собачка сама пришла ко мне. Папа, разве ты не понимаешь, что ее обидели? Разве не видишь: там ей было плохо?

Вот и весь сказ.

Пришлось капитану держать совет со старшиной заставы. Старшина тоже любил собак и как-то сразу принял сторону девочки.

— По-моему, песик смышленый. Оставим его на заставе. Зачислим на котловое довольствие. А чтоб не зря ел солдатский наваристый харч, приучим нести пограничную службу.

Так и остался лохматый пришелец на заставе. И прав оказался старшина: Шурка на деле доказал свою смышленость. Решили, что если он ушел от чабанов, то умеет пасти овец, а значит, и службу надо подыскать ему подходящую. И такая нашлась.

В пустынном, безлюдном месте, где стоит пограничная застава, водится много косуль, волков, лисиц. По ночам, особенно в летнюю пору, часто кто-нибудь из них забегает на конт-рольно-следовую полосу. Вот и приучили Шурку дежурить в ночное время около системы, не подпускать к ней зверье, с чем он и справлялся превосходно.

И началась у Шурки полугражданская-полувоенная жизнь на заставе. Утром он провожал Катю в сад. Днем где-нибудь в закутке отсыпался, а потом встречал Катю и до позднего вечера играл с ней. А какая у них была дружба, можно судить по такому эпизоду.

Обычно, прежде чем выехать с заставы, машины останавливаются у ворот. Водителю надо то забежать к дежурному и доложить о своем выезде, то дозаправить машину, а то просто подождать старшего, который задержался в казарме или канцелярии. Как-то молодой солдат-водитель перед выездом остановил машину у ворот, а сам побежал по каким-то делам. Катя в это время играла непо-