Юный Натуралист 1985-12, страница 24

22

Любил Гога и свежий воздух. Очутившись на улице (или в лоджии), он тотчас принимался смешно чирикать.

Вскоре Гога стал совсем ручным. Я каждый день выпускал его полетать по комнате, иногда даже брал его в руки. Он не сопротивлялся, только возмущенно чирикал. Единственное, что мне не удалось,— это научить его говорить. Вероятно, я был недостаточно упорен, а может быть, он был ленив.

За все пять лет своей жизни Гога ни разу не болел. Несколько раз по неопытности мы поднимали ложную тревогу. Один раз нам показалось, что у него слишком отрос клюв, потом приняли за болезнь линьку. Мама даже зимой открывала дверь лоджии (с чем я усиленно боролся), и Гога не простужался.

Как-то летом к нам приехали гости. «Гогину» комнату пришлось отдать им, а Гогу на ночь выставлять в коридор. Мы не сомневались, что Гога вытерпит пять дней, что с ним ничего не случится.

Но после отъезда гостей Гога перестал чирикать, подолгу сидел на жердочке, спрятав голову в перышки. Он стал отказываться от рябины, не хотел летать по комнате. Мы заволновались. В ветлечебнице нам сказали, что он серьезно простудился. Объяснили, как лечить Гогу антибиотиками-, как греть под лампой. Так мы и поступили. К лампе Гога потянулся сам, но лекарство принимать ни за что не хотел, все выплевывал. Был момент, когда нам показалось, что ему стало лучше. Но вечером он уже не смог забраться на жердочку. Утром я грел Гогушку под лампой, дал ему лекарство. Потом понесли опять в лечебницу. Но, еще не доходя до нее, я увидел, что Гоги больше нет.

Так лишился я моего маленького преданного друга.

Дмитрий КОПЕЛИОВИЧ

Ленинград

Потеря друга — большая травма. К любому живому существу очень привязываешься, а если питомец стал доверчивым и ласковым — особенно.

Правильное содержание и заботливый уход — основа, гарантирующая хорошее состояние и долгую жизнь в неволе наших питомцев. Поэтому, прежде чем заводить дома какого-нибудь зверька или птичку, нужно хорошенько узнать, как за ним надо ухаживать. И тогда Дмитрий не

поставил бы клетку с попугаем в коридор, ведь птицы болеют и гибнут от сквозняка и резких колебаний температуры. Вредны для птиц и слишком сырой воздух, внезапный шум, неожиданное включение или выключение яркого света, резкие движения людей. Появление поблизости собак или кошек сильно пугает птиц и может быть даже причиной их гибели.

О Плюше — сурке-байбаке, который жил среди людей, расскажет кандидат биологических наук Елена Владимировна Котенкова.

И МОЙ СУРОК со мною

В течение трех летних сезонов мне довелось жить на биостанции бок о бок с ручным сурком-байбаком по кличке Плюша. Плюша был симпатичным увальнем. Когда я впервые с ним познакомилась, ему было всего несколько месяцев. В детском возрасте Плюша любил всех, позволял гладить себя и брать на руки. К сожалению, к году у него появился весьма существенный недостаток, который сильно осложнял его жизнь в коллективе: он стал признавать только свою хозяйку и еще двух-трех «избранных». Со всеми остальными расправлялся быстро и решительно: распушившись, медленно переваливаясь, сурок подходил к своему «врагу», угрожающе стуча зубами, потом поднимался на задние лапы, делая «столбик», и, если человек не ретировался, обнимал его ногу на уровне колена и жадно впивался в нее зубами.

В природе байбаки, или степные сурки, живут семьями, соседние семьи образуют более крупные объединения — колонии.

чу

Характер у сурков довольно мирный. Драки среди родственников и соседей бывают редко, но зверьки агрессивно настроены к пришельцам и активно изгоняют их со своей территории. Вероятно, с точки зрения Плюши, в его семью входила только хозяйка. Всех остальных он воспринимал как чужаков, которых необходимо прогнать с территории.

Сурок считал своей законной территорией палатку, в которой они жили, наш виварий и окружающее пространство. Если же, вняв громким воплям очередной Плюшиной жертвы, хозяйка запирала его в клетку, то несчастный сурок обижался в буквальном смысле до слез. Зверек садился, забавно подгибая задние лапки, горбился, опускал голову и начинал истошно вопить голосом капризного ребенка, разрывая сердце своей любящей хозяйки.

Безусловно, одной из самых характерных Плюшиных черт было упрямство. Впрочем, это его качество можно было расценивать и как настойчивость в достижении цели. Задумав что-нибудь, сурок добивался своего всеми средствами. Его заветной мечтой было забраться на письменный стол своей хозяйки, где ему однажды посчастливилось побывать. Увы, наученная горьким опытом, она всегда отодвигала от стола стул, так что Плюша не мог осуществить свое желание.

Но вот в один прекрасный день Плюшу застали на месте преступления на столе за весьма интересным занятием: он усердно рвал на мелкие клочки, которые затем старательно пережевывал, лежавший на столе набросок статьи. Стул стоял у стола. Решили, что по невнимательности его

23

просто забыли убрать. Но на следующий день картина повторилась. Пронаблюдав за сурком, мы обнаружили, что он научился передвигать стул. Встав на задние лапки, Плюша целенаправленно толкал его к столу, упираясь в него передними лапами, и помогал себе зубами. После этого случая сурок заметно вырос в наших глазах. Такой сообразительности мы от него не ожидали.

Тем интересным, что смог увидеть Владимир Федорович Туманов, наблюдая за богомолом, он делится с вами, Почемучки.

ТИГР ТРАВЯНЫХ ДЖУНГЛЕЙ

Плен свой богомол воспринял довольно мужественно и даже сделал пару попыток схватить одну из трех мух, которых я успел подсадить в банку. А это было очень важно: если бы он отказался от пищи, пришлось бы его выпустить и никаких наблюдений не было бы.

Теперь же я успел его хорошо рассмотреть. Он был бледного, почти прозрачного зеленого цвета, сидел на четырех широко расставленных тонких ногах, а хватательные передние, усеянные мощными шипами, сложил вдвое и держал на весу. Размером он достигал сантиметров пяти, голова почти правильной треугольной формы была очень подвижна и увенчана выпуклыми глазами совершенно одинакового с телом зеленого цвета.

Утром я с удовлетворением обнаружил, что мухи в банке исчезли.

Вечером я решил проверить пределы прожорливости насекомого. Вооружившись тряпкой и терпением, я принялся