Костёр 1960-07, страница 54

В окне показывалась бабушка.

— Лю-у-сик, мама говорит, что ждет тебя,— переводила она.

Днем мама и бабушка кормили Люсика на веранде. Мы всегда знали, что у них на обед. Потому что или мама громко требовала, чтобы Люсик доел борщ, или бабушка упрашивала послушаться маму и съесть творожники. Люсик сперва мычал и не соглашался, а потом начинал реветь.

Но самое главное начиналось вечером, когда Люсика отправляли спать. Люсик должен был ложиться в девять часов. Люсина мама говорила, что иначе он нарушит режим и не поправится. Хотя куда было Люсику еще поправляться? Его и так вполне хватило бы на трех мальчиков.

Сперва Люсика уговаривали идти спать по-хорошему. Люсик не шел. Потом бабушка почти плакала, усове-щая его. Но и это не действовало на толстяка. Он не двигался с места. Тогда мама Люсика начинала грозить ему всякими наказаниями, какие только можно было придумать. Она даже обещала сдать его в какую-то «колонию». Но Люсик, видно, этой колонии не очень-то пугался, потому что по-прежнему стоял у забора и плевал через него на улицу.

— Люсик, ты станешь когда-нибудь человеком? — выходила из себя его мама.

— Не собираюсь, — бурчал Люсик.

Заканчивалось все тем, что мама спускалась во двор

и, поймав Люсика, волокла его в дом. Люсик упирался, старался зацепиться то за забор, то за дерево, а однажды нарочно свалил умывальник.

После криков мамы, жалобных упрашиваний бабушки и долгого вечернего воя на желтой даче наконец становилось тихо и все соседи облегченно вздыхали: Люсик спал.

ы и Люся

Все это происходило как раз в тот час, когда нужно было идти спать и нам с Валенной. Раньше мы под разными причинами, хоть минуток на десять, а оттянем время, когда следует ложиться в постель, а теперь чуть что мама говорит:

— Неужели вы хотите быть похожими на Люсика?

Вообще все стало трудней. Начнет, например, Валенка за завтраком дуть губы и отворачиваться от геркулесовой каши, — мама обязательно скажет:

— Посмотри на себя в зеркало. Ну совсем — Люсик.

Только донесется из желтой дачи рев, — мама говорит:

9

— Очень похоже на вас, очень.

Спать нам теперь приходилось идти, как только нас крикнут с улицы. Есть, хоть давишься, а нужно было всё. Нельзя же, в самом деле, хоть чем-то походить на этого толстяка. А тут еще приехал папа, послушал, как за забором мама и бабушка уговаривали Люсика, посмеялся и сказал:

— Ну, абсолютная карикатура на нашего Валенку. Как похоже!..

Валенка надулся.

— Ничего совершенно похожего нет.

В конце концов Валенке все это надоело, и он сказал мне, что примет против Люсика меры. Однажды, когда толстяк из желтой дачи пускал за сараем свою лодочку, Валенка подошел к забору, подтянулся на нем и крикнул: —'— Эй, иди сюда!

Люсик поднял голову:

— Что тебе, мальчик?

— Я не мальчик, а Валенка или Валена. Иди сюда. Есть дело.

Соседский толстяк поднялся на ноги и неуверенно пошел к забору. В руках он держал свою лодочку.

— Тебя как зовут? — спросил Валенка.

— Люсик.

— А по-настоящему? Это девчонское имя.

Люсик пожал плечами.

— Это они меня так назвали.

— Кто?

— Мама и бабушка.

— А ты не откликайся. Тебя как по-взрослому?

— Леонид.

— Вот ты и скажи, что ты Леонид. В крайнем — Леня. И никаких Люсиков нет. Это у тебя что?

— Лодочка.

— Дай-ка сюда... Не лодочка, а шлюпка. К ней надо парус сделать или подвесной моторчик, и пускать не тут, а в запруде возле плотины. Хорошо бы в нее еще белую крысу посадить.

— А у тебя есть крысы?

— Нет. В Ленинграде была одна, да лонскую марку выменял. Перелезай к лаш для партизанского штаба строим.

Но Люсик через забор лезть не стал, а обошел кругом через две калитки.

На следующий день был дождь. Люсик принес маленькие блестящие карты в коробочке и показал всем, как раскладывается пасьянс, которому научился от своей бабушки. Но пасьянс было раскладывать нисколько не интересно, и Борька Скутальковский сказал, что уж если никто не умеет играть в шахматы,

я ее на цеи-нам. Мы ша-

52