Костёр 1967-10, страница 10

— Узнаешь, когда вырастешь, — улыбнулся дядя. — Отец мальчика был старый человек, запорожский казак. Когда-то он служил в казачьей сотне, а под старость стал станционным смотрителем на Северном Кавказе. Жили они одиноко — отец, мать и сын — в маленькой избушке на краю дороги. Примерно так, как живут сейчас путевые обходчики. Только путевые обходчики живут на железной дороге, по которой то и дело с грохотом проносятся поезда, а они жили на тракте — на почтовой дороге, по которой катились ямщицкие тройки. Помнишь «Генерала Топтыгина»? Там описан станционный смотритель. Вот таким и был отец малыша.

Вокруг было тихо, безлюдно. Изредка на тракте показывалась тройка, смотритель менял лошадей — усталых ставили в конюшню, запрягали свежих, — раздавался звон бубенцов, и тройка уносилась вдаль.

Вокруг шумели леса, хмурились горы, покрытые облаками и тучами, а сразу за домом грохотала горная речка, такая же бурная, как эта (дядя глянул на Ниву, которая неумолчно шумела под берегом). Вокруг дома бродили стаи уток, кур и гусей. Их у смотрителя было столько, что он не знал им числа. Когда мать мальчишки выходила во двор с полным решетом пшеницы, чтобы их покормить, и они сбегались к ней со всех сторон — казалось, что бушуют огромные хлопья снега! Привыкнув к вольной жизни, они стали совершенно дикими: когда надо было зажарить гуся или курицу, смотритель выходил из дому с ружьем и палил в них прямо с крыльца.

Сын смотрителя сам походил на одичавшего гусенка: с утра до вечера околачивался он во дворе — сначала ползал, потом встал на четвереньки, потом на ноги... он повторил в своем развитии историю человечества... но не буду забегать вперед!

Мальчик получил прекрасное воспитание: его никогда не ставили в угол, не пичкали сладостями, не пришпиливали к нянькиному подолу, не запирали в душной комнате. Ему была предоставлена полная свобода! Даже более того: иногда это была свобода принудительная...

— Как — «принудительная»?

— Очень просто! Иногда человеку прививают свободу помимо его воли. Делается это из высших соображений и опять-таки ему на пользу. Так, например, когда мальчику исполнилось три года, отец привязал его к спине лошади и пустил ее рысью. Мальчик испугался и заревел. Но лошадь — а это была очень умная лошадь! — покатала мальчишку по лугу и вернулась домой. Так смотритель проделал несколько раз, пока мальчик перестал бояться

лошади и научился ездить сам — не привязанный и без седла.

В другой раз отец сел с мальчиком в лодку, отплыл от берега и бросил его, раздетого, на глубоком месте в воду. Мальчик опять страшно испугался, но реветь он не мог, потому что сразу нахлебался воды. Отчаянно барахтаясь, он выскочил на поверхность и поплыл, как собака, выпучив глаза и беспорядочно ударяя по воде руками и ногами. Так он научился плавать.

Но самое интересное случилось с ним, когда ему исполнилось четыре года! Чтобы стать Неистребимым, надо, чтобы с тобой случилось нечто ужасное! И чем скорее, тем лучше! Можно, конечно, погибнуть. Но уж если ты выживешь, станешь Неистребимым.

Дядя на минуту задумался', потом продолжал:

— Весна в тот год была чрезвычайно ранней и дружной. Прошли короткие сильные ливни, промыли землю, и из нее полезла трава. От земли поднимался пар, с гор бежали мутные потоки.

Мальчик играл на солнцепеке с гусятами, гоняясь за ними с прутиком, как вдруг он заметил бабочку. Это была одна из первых весенних бабочек — огромный махаон.

Махаон сидел на камне, чуть поводя крылышками, распластанными в солнечных лучах. Он грелся. Мальчик подкрался к нему, протянув руку и сложив пальцы ложечкой, чтобы его прихлопнуть, но махаон взмыл в воздух и, отлетев немного, уселся на другом камне.

Он заманивал мальчика в лес!

— Нарочно?—спросил я.

— Откуда я знаю! — крикнул дядя. — Так часто бывает на белом свете. Мы никогда не знаем, с чего именно начинаются роковые события. Иногда они начинаются с обыкновенной маленькой мухи или с такого вот махаона, а потом превращаются в слона или в медведя. И тогда уже поздно что-либо изменить, ибо легко сделать из мухи слона, а из слона муху сделать труднее, а порой просто невозможно, потому что слон огромный и сильный, и справиться с ним не так-то легко. Все это я говорю в переносном смысле, ибо называю слоном роковые события, которые изменяют весь ход нашей жизни, а мухой — незначительный случай, с которого все началось и который потом превратился в слона.

В общем, долго ли, коротко ли, но махаон сделал свое дело и улетел, а мальчик очутился в лесу.

Но он вовсе не испугался! Он еще не понимал, что с ним случилось.

Босой, в короткой ситцевой рубашонке, смело продирался он сквозь чащу орешипка, на-

8