Костёр 1967-12, страница 11

реодетый Потапыч, а жених — Сайрио. К счастью, это было не так! Над жандармами в городе стали смеяться даже мальчишки. Они кричали с заборов: «Вот Потапыч! В моем кармане!» — и убегали. Потапычу все труднее стало появляться в городе. Он решил сбрить свои черные кудри и усы. В какой-то деревушке он спросил парикмахера. Ему указали дом. Хозяин был типичным сельским парикмахером, поэтому стриг и брил прямо в саду на табуретке. И, как настоящий парикмахер, он любил поболтать. Брея голову Потапыча, он стал жаловаться на тяжелые времена. Все, мол, плохо. На базаре дороговизна. Сына забрали в армию. В Кутаиси и окрестностях власть захватили какие-то социалисты. На улицах стреляют. В город присланы войска. Все ищут какого-то злодея Потапыча. За его голову будто бы назначена награда—1000 рублей золотом. Но никто не может его поймать! Не иначе, он связан с самим чертом! Потапыч слушал болтовню парикмахера и с грустью смотрел на свои кудрявые черные волосы, валявшиеся на земле... И вдруг его осенило. Он решил послать свои усы и кудри генералу, командовавшему карательными войсками! Как тебе это нравится? — спросил меня дядя.

— Гениально! — сказал я. — А как он их послал?

— Очень просто! — сказал дядя. — Он достал из кармана конверт, вложил туда свои волосы, запечатал, надписал адрес и вручил удивленному парикмахеру. «Вот, любезнейший,— сказал он ему. — Отправишь это по адресу и не забывай, что ты стриг самого Потапыча!» Парикмахер задрожал от страха, попятившись к дому. «Учти, — сказал ему Потапыч,— что за доставку этого письма ты отвечаешь мне головой!»

— А как генерал узнал, что это волосы По

тапыча?

— К

волосам была приложена записка:

«Вот мои волосы и усы. Ищите меня самого. С приветом, Потапыч». — Остроумно! — сказал я. Порфирий в который раз тихо улыбнулся, нежно взглянув на дядю. Мне показалось, что Чанг тоже улыбнулся, потому что он посмотрел на меня, оскалив клыки. А может быть,

он просто был недоволен погодой: поднялся ветер, и река покрылась свинцовой рябью. Чанг съежился от холода.

Дядя продолжал, не обращая внимания на ветер:

— Когда Потапыч вернулся в Кутаиси, он увидел на стенах домов такую листовку: «Разоблаченный предатель. В нашей губернии на собраниях выступает некто под кличкой «Потапыч». Это предатель и мерзавец, оплачиваемый жидами и японцами. Он предал свое Отечество! Разъезжая по нашей rv-бернии, он призывает народ к бунту и сразу же исчезает, как только ему удается достичь успеха. Жители губернии! Вы обмануты! Вы проливаете невинную кровь, а Потапыч получает за это деньги! Слушайте все! За поимку предателя назначена награда — 2000 рублей золотом. Сообщайте все, что вы о нем знаете, полиции и войскам. Полицмейстер», — и подпись...

— А ты говорил — тысяча рублей! — сказал я.

— Цена за его голову все время росла! — сказал дядя.

— Дорогая же у него была голова! — сказал я.

— А знаешь, что было написано на полях

спросил дядя.

листовки карандашом? —

— Что?

— «Дураки! Все равно вам Потапыча не поймать»!—вот что там было написано! Теперь Потапычу надо было удвоить осторожность.

2 «Костер» № 12

9