Костёр 1972-05, страница 34

— Это гости слета, будущие коммунисты! — серьезно сказал Кржижановский. — Их привела Мархлевская...

— Мои друзья, — сказал Вовка. — Мы живем в одном доме...

— Ах, вот что! Тогда извините! — серьезно сказала Крупская. — Ну, раз они гости, надо повязать им галстуки, как почетным пионерам...

И Вовка потащил нас сквозь пеструю толпу в глубину зала, а потом по коридорам, в небольшую комнату, где был штаб. Там висели по стенам плакаты, стояли в углу знамена, лежали барабаны и горны на столе, толпились пионеры и вожатые — комсомольцы. Здесь нам, по распоряжению Вовки, выдали галстуки. Вовка сам их нам повязал, а остальные смотрели. Потом Вовка поднял над головой правую руку и сказал:

— За дело Ленина будьте готовы!

И мы с Гизи подняли руки и сказали:

— Всегда готовы!

Только Гизи сказала эти слова по-немецки, она сказала: «Immer bereit!» — и тут зазвенел звонок...

— Скорей! — сказал Вовка. — На заседание!

...В зале заседаний все места уже были заняты. С помощью Вовки мы уселись в первом ряду, который оставался пустым. Сцена была совсем рядом. На ней стоял длинный стол, накрытый красной материей, а сзади, в обрамлении знамен и цветов, улыбался с портрета огромный Ленин.

Пионеры в зале еще некоторое время шумели, вскакивали, размахивая руками и что-то крича на разных языках. Потом на сцену с двух сторон вышел президиум — пионеры, и комсомольцы, и Крупская, и Кржижановский, и другие старые большевики. Все были в красных галстуках. И Вовка тоже был там! Он так и сел рядом с Крупской за стол и помахал нам рукой! И вид у него был ужасно важный.

Пионер, сидевший по другую сторону Крупской, встал:

— Слово для доклада о Первой пятилетке предоставляется председателю Госплана товарищу Кржижановскому! — громко сказал пионер.

В зале сразу стало тихо. Раскрасневшиеся от беготни ребята смотрели серьезно.

Кржижановский взошел на трибуну и секунду молча смотрел в зал, как будто не мог на него наглядеться.

— Знаете ли вы, юные товарищи, что больше всего любил делать Ленин? — начал он свой доклад вопросом. И тут же сам ответил: — Ленин любил мечтать! Да, мечтать! И не только мечтать, но и осуществлять свои мечты...

Кржижановский назвал свой доклад путешествием в будущее. Он начал с недалекого прошлого, f голода, холода и разрухи, которые охватили нашу страну в первые годы советской власти. Он говорил о том, что и тогда, когда мы сидели перед ним в зале, наша страна была бедной. У нас ездят на телегах, а в Европе и Америке на автомобилях, — говорил Кржижановский. — У нас еще пашут сохой, а за границей — на тракторах. И в школе у нас еще учится только половина всех детей. А кончил Кржижановский сказочной картиной будущего, когда наша страна станет богатой и счастливой. Он рассказал о плане борьбы за это будущее — о плане Первой пятилетки. И о том, что пионеры, сидящие в зале, тоже внесут — и уже вносят — свой вклад в эту пятилетку...

В зале было так тихо, что слышно было, как шуршали карандаши по блокнотам. Гизи смотрела на докладчика, затаив дыхание, а я шепотом переводил. Мне было очень трудно переводить, может быть, я и не все верно переводил, но главное я перевел ей верно! За это я вам ручаюсь! Я очень старался! Краем уха я слышал, как рядом позади и сбоку то же шептали переводчики. Но это были настоящие, взрослые переводчики, они переводили уже сотни раз. А я переводил свой первый в жизни доклад! Но потому я и запомнил его навсегда...