Костёр 1972-05, страница 33

кий сухонький старичок с большим лбом и густыми, как усы, бровями.

Бронислава Генриховна! И вы здесь! — сказал старичок.

Он пожал Мархлевской руку. Она что-то быстро зашептала ему, смеясь и показывая на меня и Гизи глазами. Мы стояли немного смущенные, я побоялся, что нас не пустят.

— Все ясно! — громко сказал старичок и обратился к стоявшим вокруг товарищам, которые с любопытством смотрели на нас и Мархлевскую. — Это Бронислава Генриховна Мархлевская, прошу любить и жаловать! А это наши дорогие гости слета, будущие пионеры! Гизи и Юра? — обернулся он к нам.

Мы смущенно кивнули.

— Идите вместе со всеми в зал! — весело сказал старичок по-немецки.

Вдруг открылись двери, и в них хлынули пионеры. Они вливались в широкий сверкающий вестибюль, как яркая бело-красно-синяя река! Нас с Гизи оттеснили в сторону. Волны пионеров все вливались и вливались в вестибюль, к широкой белой каменной лестнице, спускавшейся со второго этажа. Первые ряды ребят вдруг замерли, глядя на потрясающую лестницу, залитую из окна солнцем... И вдруг тишина прорвалась громким радостным кличем и смехом, и пионеры, нарушив строй, кинулись бегом вверх по лестнице! Над вихрастыми головами заполыхали знамена! Это был штурм! Веселый пионерский штурм бывшего царского дворца!

— Ребята! Ребята! Строй! — вмешался было вожатый с комсомольским значком, но его перебил старичок с густыми бровями:

— Прекрасно! — крикнул он смеясь. — Наша смена не идет, а бежит! Ну, а вы что же? — подтолкнул он меня и Гизи. — Вперед! Смелее! — и мы с Гизи тоже

кинулись вверх по лестнице, взявшись за руки, чтобы не потеряться в этой пестрой, бурлящей, хохочущей ребячьей толпе, несущейся вверх по широкой лестнице.

Наверху творилось невообразимое! Огромный, сверкающий, обрамленный витыми колоннами зал со свисающими с вогнутого потолка на длинных цепях гигантскими золотыми люстрами с тысячами свечеобразных лампочек был похож на сказочный каток... да, да, не удивляйтесь! Паркет блестел, как удивительно гладкий лед, в котором отражались колонны! И по этому льду скользили в разные стороны пионеры! Мы с Гизи тоже разбежались и заскользили, как на коньках... Вот было здорово!

— Гизи! Юра! — закричал вдруг какой-то пионер и бросился к нам. Это был Вовка!

Он лихо подкатил, натолкнувшись на меня, и мы чуть не упали.

— Вы-то как сюда попали? — удивился он.

— Нас привела Мархлевская! И пропустил старичок...

— Какой старичок?

— Вон тот! — показал я на старичка с большим лбом, который шел по середине зала рядом с какой-то тетей в очках и белой панаме.

— Сам ты старичок! — обиделся Вовка. — Это же Глеб Максимилианович Кржижановский! Друг Ленина! А рядом с ним жена Ленина — Надежда Константиновна Крупская...

Я так и прирос к месту, глядя на Крупскую.

— Крупская? — растерянно спросила Гизи.

Крупская и Кржижановский остановились возле нас.

У них на груди тоже сияли красные галстуки. Надежда Константиновна протянула Вовке руку:

— Здравствуй, Вова! — сказала она. — А это кто?

Год 1933

Уже состоялся Первый Всесоюзный слет юных авиастроителей.

12 июля передан Советаному воздушному флоту второй самолет „Пионерская правда". Он также построен на средства пионеров и школьников Советской страны.

Год 1931

„Мы обучили грамоте более 1000 ООО неграмотных...

Отправили в подшефные села 20 тысяч радиоприемников...

Послали пионерам деревни более 600 000 книг..."

В победу над неграмотностью! над религиозными пережитками большой внлад внесла советская пионерин.

(Из рапорта пионеров XIV съезду партии)

пионеринУ

hDT^

ш

ИЗ ФОТОЛЕТОПИСИ СЛАВНЫХ ЛЕТ