Костёр 1972-12, страница 26

ешь, какой был Шамиль? Он был очень силен и смел. Он переплывал Аварское Койсу и умел ходить по тропам Гим-ринского хребта, где не ходил никто... И вот однажды царские солдаты окружили Шамиля со всех сторон в этой самой башне, где мы теперь сидим с тобой. Они хотели взять в плен Шамиля, хотели пленить горца, а? Вот ведь какое дело. Все кругом Шамиля были уже побиты, а Шамиль взял шашку-гурду в зубы, вот так, и два больших пистолета-дабанчи в руки — вот так, — и прыгнул сверху на солдат... Как барс... Солдаты бросились в стороны, а Шамиль побежал, хромая, к реке... Но все-таки один солдат вонзил в грудь Шамиля штык, и штык вышел в спине. Ты думаешь, Шамиль пошатнулся? Или упал? Нет, Шамиль вырвал штык, выстрелил из пистолетов, пробился шашкой, бросился в волны реки и ушел от погони... Ты не веришь мне?

— Верю, — говорю я, — верю, Муса...

То, что рассказывает Муса, было, но не совсем так, да и не в этой крепости. Но я не хочу разочаровывать Мусу. Пускай думает, что это было здесь, в его ауле...

— Послушай, Муса, — говорю я. — Учительница Айшат преподает в вашей школе, в Ведено, да?

— Ой, — говорит Муса, — конечно. Она и живет в Ведено. Вот что я забыл. Учительница Айшат учит меня... Айшат Билалова — дочь уважаемого человека Билала Шамилева, а Билал Шамилев сын дочери Шамиля...

— Вот, вот, — говорю я. — Правнучка смелого, как барс, Шамиля...

— Как я мог это забыть? — удивляется Муса...

Гудят в знойном воздухе пчелы, на короткий миг умолкая и покачивая головки цветов... Хитрая мышь, пробираясь в подвал, нет-нет да и осыплет камешки с карниза старой башни...

— А хочешь, — говорит Муса, — я теперь расскажу тебе

о Зелимхане? Зелимхане Хара-чоевском, который был родом из наших мест? О Зелимхане, знаменитом абреке, заступнике бедных... Вот посмотри в эту бойницу... Видишь, вон там был раньше, когда в крепости уже хозяйничали царские слуги, городской парк. И вот приглядись, видишь, стоит старая-престарая груша. Запомни ее, потому что сейчас я расскажу немного о другом. Был в те годы в Ведено царский полковник Гулаев, каратель и вешатель. Зелимхан долго терпел, глядя, как свирепствует полковник. Он предупреждал полковника: «Ты, полковник, берегись, собака, я тебя убью...» Зелимхан, знаешь, как стрелял? Птицу на лету сбивал. Но полковник его не послушал. Полковник повесил чеченца из Ведено... Тогда Зелимхан засел на той самой старой груше, что я тебе показал, и стал ждать. А полковник вышел пить чай на балкон своего дома вон в той стороне, очень далеко от груши. И знаешь, что сделал Зелимхан? Думаешь, просто за-

49

Я* г%

Настоящая Зарван Седиева

Председатель Грозненского райисполкома Тамара Мухтаровна Эсенбаева посоветовала познакомиться с Зарван Седиевой, уроженкой Ведено: «Пятнадцать лет Седиева работает на ферме. Вначале дояркой, теперь заведующей. Семь лет ее выбирали депутатом Верховного Совета Чечено-Ингушской АССР. Как депутат она добилась, чтобы асфальтировали дорогу к поселку, а в дома провели водопровод. Зарван добрая, работящая, умная женщина!»

три домика под цветущими сливами и коровник раз-бросаны на четыре стороны света. А между ними пятна вечного снега. Это отделение фермы.

Вышла из коровника загорелая женщина. Обняла меня, прижала к себе. В здешних местах так принято встречать гостей.

Предложила:

— Пошли в коровник!

Между коровами, осторожно ступая, бродили телята. Одни уже большие и обыкновенные, другие — непривычно крохотные, с огромными беспомощными глазами. Ножки у них торчали в разные стороны, будто разъезжались на льду.

Наверное, потому, что Тамара Мухтаровна назвала уж очень много разных заслуг Зарван Седиевой, я представляла ее себе немолодой, солидной, может быть, седой женщиной. А встретила молодую, веселую, бойкую. Может, это дочка той, знаменитой, Седиевой?

Ферма пока еще не механизирована. Все здесь делают вручную: доят коров, раздают корма, убирают коровники. Нелегко трудиться на ферме.

ы ftv ч.

Зарван тем временем расспрашивала скотника, как здоровье телят. Быстро бросила мне:

— Знаешь, какая у нас нынче зима была холодная? До тридцати градусов морозы! А в январе телята стали нарождаться!

— И как они, перенесли морозы?

— Перенесли! Ни одного теленка мы не потеряли!

Нет, конечно, эта, деловитая и энергичная, — настоящая знаменитая Седиева!

— Хочешь, — спросила Зарван, — покажу тебе любимую корову?

Она стояла в дальнем конце коровника, коричневой масти, ничем не примечательная корова.

— Маруся! — с нежностью позвала ее Зарван.

Рядом с Марусей бродил бежевый изящный теленочек.

— Ему всего один день.

Мы подошли к Марусиному сыну, и он сразу уткнулся мягким своим носом в загорелые руки Зарван.