Костёр 1975-02, страница 28

но Рикки не употребляет столь сильных выражений в присутствии учеников.

— Х-м, это, пожалуй, достойная затея. Желаю вам удачи. Э, а вот и директор! Интересно, не нуждаются ли его башмаки в ваксе? Я вам советую нагнуться и не поднимать головы, пока он не пройдет мимо. Ему может не понравиться, что ученики Королевской школы чистят башмаки прохожим.

Рикки заплатил три пенса и пошел навстречу директору. Взяв старого Брюзгу за локоть, он подвел его к витрине книжного магазина. Мы услышали, как он сказал директору:

— Вы еще не видели новинок «Серии натуралиста». Нам следует приобрести их для школьной библиотеки... Боже праведный, вы, должно быть, ступили в лужу, сэр! Взгляните на ваши башмаки!

— Ну и ну1 Я могу поклясться, они были начищены до блеска, когда я надевал их сегодня утром, — сказал директор

— На ваше счастье, сэр, вон на углу чистильщики.

— Да-да, верно. Очень вам признателен, Ричарде. И, пожалуйста, не забудьте заказать эти книги для нашей библиотеки. — С этими словами Брюзга подошел ко мне и поставил башмак на скамеечку. Я схватил щетки и низко-низко наклонил голову, так, чтобы директор не мог меня узнать.

Похоже, что Рикки подмигнул нам, когда направил директора к «чистильщику». Рикки — молодчина, его не проведешь. Я уверен, что он сообразил, как попала грязь на его башмаки и специально подвел директора к витрине. Дело в том, что в здании книжного магазина был подвал с зарешеченным окном. Окно выходило на улицу как раз на уровне ног прохожих. Топпи с помощником стояли на столе в подвале. Они притащили с собой ведро с грязной водой и заряжали ею водяное ружье. Как только кто-нибудь останавливался у витрины, мальчики давали залп по башмакам. Гениальная выдумка, и притом совершенно безопасная! Шум машин на перекрестке заглушал выстрелы. Да и вообще-то люди, глазеющие на витрины книжных магазинов, так рассеянны, что не заметят, если даже рядом кто-нибудь упадет замертво.

В полдень двое ребят сменили нас за ящиком чистильщика. Тэд, Топпи и я решили совершить обход и посмотреть, как идут дела.

Как раз по дороге в парк стоял киоск мистера Сайд-боттема. Мистер Сайдботтем торгует книгами и газетами. Некоторые ребята покупают здесь приключенческие журналы. Не знаю, то ли из-за того, что мистер Сайдботтем прочел всю эту кучу страшных комиксов, которые у него продаются, или по другой причине, но только Сайдботтем втемяшил себе в голову, что он Шерлок Холмс. Когда я подошел к киоску, то увидел, что на ладони у мистера Сайдботтема лежит пуговица и он изучает ее при помощи увеличительного стекла.

— Очень важная улика, — сказал он, заметив меня. — Взгляни-ка на эту пуговицу. Не правда ли, весьма странно?

Я ответил, что не вижу ничего странного.

— Опытному глазу тотчас видно, что пуговицу оторвали с мясом, — стал объяснять он, перейдя на шепот, от которого кровь стыла в жилах. — Обрати внимание на неровный обрыв ниток. Ну, что же это значит? Я скажу тебе: совершено насилие, быть может убийство!

— А где вы ее нашли мистер Сайдботтем?

Мистер постучал пальцем по широкому носу.

— Ага, уместный вопрос. Пуговица была найдена мною вчера на загороженном участке, когда я доставлял газеты.

При слове «газеты» меня осенило: можно предложить Сайдботтему разнести вечерние газеты! Сайдботтем удивился, но я объяснил, что мы собираем деньги с благотворительной целью. Тогда он сказал: «О'кэй» — и пообещал шесть пенсов за работу. Конечно, шесть пенсов не бог весть сколько, но у меня нет коммерческой жилки, поэтому я согласился. Я уходил, а Сайдботтем вооружился увеличительным стеклом и вновь склонился над пуговицей.

К шести часам все группы должны были встретить

ся в Месте происшествия. Когда я пришел, все уже были в сборе, и Дик Козенс рассказывал содержание нового фильма. Мы условились, что те из нас, кому родители дадут деньги на кино, пожертвуют их в «Фонд помощи Нику». Но на случай, если кому-нибудь из родителей придет в голову расспрашивать о фильме, было решено, что Дик Козенс посмотрит картину и потом расскажет содержание.

Ну, кончил он рассказывать, и мы приступили к основному делу. На двух мусорных ящиках укрепили доску, и за этим столом расположился комитет. Настал великий час! К столу подходили по очереди все члены «Великого союза», передавая свои взносы. Сестра Топпи, та, что художница, особенно отличилась. Значит, мы поступили правильно, когда приняли девочек. Денег становилось все больше, постепенно голоса стихали, и наконец ребята перешли на изумленный шепот. Столько денег нам и во сне не снилось.

Потом все сгрудились вокруг стола, взволнованно дыша мне в затылок и заглядывая в бухгалтерскую книгу. Тут я услышал, как Топпи сказал:

— Ну а ты, Прун?

Я поднял голову и увидел, как Прун пытается улизнуть и затеряться в толпе, но ребята вытолкали его вперед, и он предстал перед членами комитета. Нужно сказать, что хотя в конце концов Прун согласился принять участие в операции «Стекольщик», ребята ни за что не хотели принимать его ни в одну из групп. Однако он мог бы сделать взнос из карманных денег.

— Вы и так собрали уже достаточно, — пробормотал Прун.

— Ну и что же, — ответил Тэд. — Ведь мы условились, что каждый должен внести свой вклад.

— Ну, а я передумал, — огрызнулся Прун.

Раздались возгласы негодования, ребята стали наступать на Пруна:

— Ну и жадина!

— Давай, Прун, раскошеливайся!

— Жалкий мот, — закричал Чарли Мазвелл, — он, наверное, спустил все деньги!

Тэд прикрикнул на ребят, и они замолчали.

— Ну что же, если он не хочет быть вместе с нами, мы не будем его заставлять. Но пусть убирается. Ступай прочь, Прун, — с презрением произнес Тэд.

Этого уже Прун не мог перенести. Он подошел к столу, глядя прямо в глаза Тэду, запустил руку в карман и со звоном положил на стол полкроны.

— Да я вас дурачил, — сказал он.

Некоторые ребята даже зааплодировали. Им стало стыдно, что они только что так ругали Пруна.

— Спасибо, Прун, — сказал Тэд, и видно было, что он здорово смутился.

— Где ты стянул монету? — спросил Питер Бате.

— Она, наверное, фальшивая! — Топпи повертел монету, подбросил ее и даже на зуб попробовал. А потом опустил в копилку.

— Ну, Топпи, это уж слишком, — сказала его сестра. — Прун такой щедрый. Он просто дурачил вас, притворяясь, что не сделает взноса.

— Да, здорово я их провел, а? — начал снова кривляться Прун, злорадствуя и хвастаясь. И сразу испортил то хорошее впечатление, которое ему удалось произвести на ребят. Но сейчас им было не до Пруна: я приступил к окончательному подсчету в моей бухгалтерской книге.

— 5 фунтов 8 шиллингов 6 пенсов!

Я объявил итог, и ребята радостно зашумели. Мы добились своего!

Просто не верилось, что так все здорово получилось. Нам некогда было решать, как поступить с деньгами, которые останутся после того, как мы заплатим 4 фунта 14 шиллингов и 6 пенсов за стекло, разбитое Ником. Мы договорились, что комитет соберется на следующее утро и обсудит этот вопрос.

Узнав про всю эту историю, мистер Ричарде, учитель английского языка, очень удивился, похвалил нас и целую неделю не называл нас «малышами».

Перевод Т. Порфирьевой и В. Рамзеса