Костёр 1976-03, страница 57

Портрет девушки

Крестьянка Тверской губернии

Петербург прошлого века. В конференц-зале Академии художеств выставка.

Публика, привыкшая к чопорным произведениям художников старой школы, удивленно рассматривает портреты крестьянок Венецианова.

— Ве-не-ци-анов,—раздельно, вслух прочел подпись под картиной важный старик с орденской звездой на лацкане.

— Видать, из итальянцев, — все супротив правил: и колера, и рисунок, да и содержание картин не благородно. Нет совершенно тем из римской иль греческой истории! Все какие-то крестьянки да скотные дворы...

— И не видал я в деревнях таких крестьян. Уж больно они на картинах благообразны, — сказал другой посетитель выставки, по виду заезжий помещик.— Деревенские все тупые, тощие да забитые.

— Что вы говорите, господа! — вступил в разговор бед

но одетый студент. — И не итальянец он вовсе, а наш российский живописец — Венецианов Алексей Гаврилович.

— Это не тот ли Венецианов, которому деревня Сафонково принадлежит? Я ведь тоже из Тверской губернии, все деревеньки да усадьбы тамошние знаю,— сказал заезжий помещик.— И о господине Венецианове тоже кое-что слыхал. Соседи про него говорят, что ни с кем из них он дружбы не водит, на балы не ездит, только художествами и занимается.

— Безобразие!—заворчал сановный старик.— Помещик называется! Распустил холопов да еще и портреты с них малюет.

Давно не было такого жаркого июля, как летом 1823 года. Раннее, солнечное утро, Венецианов уже на ногах и с интересом наблюдает, как его жена, сидя за столом, в утреннем чепце и халате, отдает распоряжения дворовым девушкам.

ДОБРАЯ

Лицо помещицы немногим отличается от лиц этих двух крестьянок. В нем нет ничего „помещичьего". Одна из девушек внимательно, без рабского подобострастия слушает барыню, другая же с удивлением смотрит на Венецианова, который, стоя в дверях с карандашом и бумагой, что-то рисует.

— Вот чудной барин! — думает девушка.— Барыня с утра до вечера по хозяйству хлопочет, а он картинки рисует!

Картинки? Нет, не картинки! Так рождалось одно из самых выдающихся полотен русской живописи — „Утро помещицы".

Венецианов вышел на двор. Там его ждали самые любимые ученики — Григорий Сорока и Тыранов, оба с этюдниками.

— Какое чудесное утро, друзья мои! — воскликнул Ве-

54