Костёр 1977-03, страница 62

три года во многих районах просто исчезли.

У этой истории благополучный конец. К сожалению, не все подобные истории кончаются так счастливо.

ПРЕКРАСНОЕ ЧУДОВИЩЕ ИЗ ФЛОРИДЫ

В тропиках Южной Америки, в Венесуэле и Бразилии, растет удивительно красивое водное растение с голубыми цветами — водяной гиацинт. И однажды один флоридский декоратор украсил этим цветком павильон выставки, которую ему поручили оформить.

• Увидев красивый цветок, многие посетители выставки стали брать отводки, чтобы высаживать водяной гиацинт в прудах и речках перед своими домами.

И что же? Через несколько лет он закупорил во Флориде несколько рек!

А тем временем любители-цветоводы развезли его по всему* миру. Гиацинт попал на Цейлон и в Южную Африку, в Австралию и Египет.

О том, как относятся теперь к нему люди, легко догадаться. В Бангладеш его зовут синим дьяволом. В Индии — бенгальским ужасом. В Южной Африке — флоридским чудовищем.

Этот красавчик пытается остановить Миссисипи и притоки Амазонки, Ганг и Замбези. Задерживая течение рек и даже закупоривая их, он останавлийает судоходство, делает невозможным орошение, создает все условия для размножения комаров и других переносчиков болезней.

Но почему он не закупоривает Ориноко — реку, с которой его когда-то вывезли? Очень просто — там водяным гиацинтом с удовольствием питаются дюгони — огромные водные млекопитающие. Они-то и не дают «синему дьяволу» свободно размножаться в Ориноко. А в Миссисипи и на Ганге дюгоней нет. И доставить их туда немножко сложнее, чем переслать в маленьком пакетике яйца кактусовой огневки.

* * *

Живая природа находится в равновесии. И равновесие это кажется нам вечным. Еще бы — оно возникло за миллионы лет развития земли! Но в действительности оно гораздо более хрупко, чем кажется. Поэтому, вмешиваясь в жизнь природы, изменяя ее, мы должны изучать и предвидеть возможные последствия. Иначе снова и снова целые страны и континенты будут дрожать от неслышного грохота экологических взрывов.

ШКОЛА

БУДУЩИХ ЧЕМПИОНОВ

Ц ежурных при входе не было. И если бы я пришел не за полчаса до начала, а в 17.00, как было указано в приглашении, я бы просто ничего не увидел. Простоял бы за чьими-ни-будь спинами в коридоре или с улицы в окна заглядывал.

В помещении оставались свободными только длинная, очерченная белой краской дорожка, покрытый красной материей стол и четыре стула, когда звонкий мальчишеский голос возвестил:

— Именем совета капитанов всех мушкетерских войск посвящение в мушкетеры начать!

И сразу же по обеим сторонам дорожки, во всю длину зала, выстраивается почетный караул. Мгновение — и вскинутые вверх шпаги застыли торжественно и сурово. И тишина— такая, что каждый может услышать, как стучит его сердце.

Но вот за столом появляются четыре капитана мушкетеров. Со шпагами, в камзолах

58