Костёр 1977-08, страница 50
АВТОПОРТРЕТ брошек и пуговиц. При этом он очень точно чувствовал, что можно во фресковой живописи, а чего нельзя в театре. В общем, возможности грандиозные, почти неограниченные. Однако искусство его было ново и пугало. Заказчики и деньги обходили его за версту. Вот его жизнь: безвестность, долгое время нищета, работа без признания и поддержки, наконец, короткое счастье и — смерть в сумасшедшем доме. Судьба из самых трагических... Звали этого человека Михаилом Александровичем Врубелем. Он родился в Омске в 1856 году, в семье офицера, по матери был внуком декабриста Николая Басаргина. Служба тельно безбедное существование, прекрасный, в зеленых садах Киев, чаепитие и пение хором украинских песен по вечерам... На деньги, полученные за работу, художник смог совершить путешествие за границу, посмотреть там живопись своих любимых старых венецианцев и вернулся в Киев, где был объявлен конкурс на исполнение живописных работ во Владимирском соборе. Он с жаром принялся за исполнение эскизов и картонов, но его работа не встретила у членов комиссии никакого понимания. Единственное, что доверили ему сделать, была какая-то рамка из цветов в темном углу собора. О ХУДОЖНИКЕ ВРУБЕЛЕ В 1884 году производились реставрационные работы в Кирилловской церкви в Киеве. Под штукатуркой обнаружили старинную настенную живопись — частью сильно попорченную, частью утраченную совсем. Обратились в Петербургскую Академию художеств с просьбой прислать художника. Приехал молодой человек в серой шляпе. Его предупредили: больших денег не обещаем, к тому же вы так молоды. «Не так уж я и молод, — возразил молодой человек, — я уже прошел военную службу, кроме того, я неплохо рисую и у меня дар композиции». Слова настораживали: не пустобрех ли? Оказалось, совсем наоборот. Насчет «неплохо рисую» и дара композиции спорить не приходилось. Это было громадное, гениальное дарование, необыкновенное мастерство рисовальщика и живописца, оригинальный и самостоятельный ум. Редкостное образование: кроме Академии художеств, два факультета университета— юридический и историко-фило-логический, восемь языков! Он занимался, и очень серьезно, почти всеми отраслями изобразительного искусства — от фресковой живописи до эскизов отца обязывала к частым переездам с места на место, но в семье всегда были книги, ноты, эстампы: много читали и музицировали. Занятия сына рисованием отец поощрял, при возможности сам водил его в художественную школу. Но систематически заниматься искусством Врубель начал только в двадцать четыре года, кончив университет и пройдя военную службу. Это было ответственное, зрелое решение взрослого человека, который осознал свое призвание и отныне неуклонно ему следовал. Учебные рисунки Врубеля и сейчас печатают в пособиях для начинающих художников. Итак, Врубель приехал в Киев и начал возрождать фрески древнерусской монументальной живописи. Та живопись была плоская, она подчеркивала архитектурные объемы — стены, потолки, купола. Такова живопись Андрея Рублева, Дионисия и других великих русских художников прошлого. Интересно, что Врубель редко переносил эскиз на стену по клеткам, как это обычно делают. Безошибочный глаз позволял ему рисовать прямо на стене. Время было радостное: любимая работа, относи- Вот тогда и началась черная полоса в жизни художника, который не хотел ни за что поступиться своими принципами. Он пробовал писать заказные портреты — но богатые заказчики, увидев себя на портрете, лишь разводили руками и не имели с ним больше дела. Поступил в иконописную артель — там его иконы «шли», если только по ним проходился кистью полуграмотный богомаз... В письмах к родным он бодрился, описывая, как интересно раскрашивать открытки с видами днепровских порогов, хотя бодриться-то нечего: он живет в нетопленной комнате, у него нет пальто, он не каждый день ест. Попробовал жить в Одессе, но и там ему было не лучше, чем в Киеве. Вернулся, перебивался случайными заработками, был даже гувернером в одном богатом доме. И нужна была огромная внутренняя сила, вера в свое предназначение, чтобы не опуститься от неудач, а работать с неослабевающей энергией — ведь замыслы переполняли его, просились наружу. Художник М. Нестеров вспоминал, как при нем Врубелю пришла в голову какая-то неотложная 46 |
