Костёр 1977-12, страница 16

ся. И смех этот продолжал преследовать Ронжина даже после того, как следственная комиссия вернулась в Севастополь, и Ронжин приступил к составлению обвинительного акта. Ему все виделось это ожившее вдруг бледное лицо, голубые глаза, которые еще секунду назад смотрели с холодным презрением, а теперь вдруг ожили, потеплели и взглянули на всех присутствующих в каземате с таким неподдельным превосходством, что Рон&ину стало стыдно за весь этот разыгранный в каземате фарс и, быть может, именно тогда ему впервые захотелось, чтобы кто-то, все равно кто, устроил Шмидту побег.

ПОКУШЕНИЕ

Вечером 27 января к особняку Чухнина подошла молодая хорошо одетая женщина с

красивым энергичным лицом. Она позвонила и, мило улыбнувшись ординарцу, попросила доложить главному командиру Черноморского флота, что дочь адмирала Чалеева настоятельно просит принять ее.

Получив на то согласие, ординарец командующего Дубинин проводил посетительницу в приемную. Когда Чухнин вошел туда же и направился к посетительнице с вопросом: «Чем могу быть полезен?», женщина открыла сумочку и, выхватив из нее браунинг, четыре раза выстрелила в адмирала. Ворвавшийся караул помешал ей сделать пятый выстрел. Ударом приклада женщину свалили с ног. Рядом на полу извивался от боли раненый Чухнин.

— Немедленно расстрелять! — прошипел он.

На выстрелы прибежали адъютанты и супруга адмирала. Адъютанты подняли командующего и положили на диван.

— Ах, какая жалость, что вы живы, адмирал, — проговорила женщина, которую держали за руки два матроса. — Но поверьте мне, это ненадолго. Мы никому не простим крови, которую вы пролили пятнадцатого ноября. Вы жестокий убийца и вам уже не уйти от народной кары!

— Тащите ее во двор! — взвизгнула адмиральша.

Женщину выволокли на караульный дворик и стали с ожесточением избивать прикладами.

— Еще!.. Еще!.. — кричала адмиральша.

Уже обмякшее, изуродованное тело привязали к столбу, и ординарец командующего Дубинин, отойдя на пять шагов, прицелился ей в грудь.

Она с трудом подняла разбитое лицо и разомкнула опухшие губы.

— Да здравствует Шмидт!.. Да здравствует свободная родина!

Раздалось пять выстрелов.

Убитую опознали родственники. Ей было восемнадцать лет. Ее звали Катя Измайлович.

„БЕГИТЕ, ПЕТР ПЕТРОВИЧ!"

План был таков: около полуночи машинисты выводят из строя электростанцию, погружая остров в кромешную тьму. В это время группа солдат нападает на часовых. Засов изнутри каземата открывает жандарм Хлудеев, взявшийся руководить операцией. Заговорщики повязывают обоих жандармов, для алиби стукнув Хлудеева чем-нибудь по голове. Часовь^х и жандармов закрывают в каземате Шмидта. Неподалеку от острова Петра Петровича уже