Костёр 1977-12, страница 60

Медведица -кайя

Кому не доводилось летним вечером следить за полетом летучих мышей? Уже смеркается, но еще не темно, полыхает закат. Воздух прорезала темная беззвучная тень. Броски, перевороты, прихотливые петли — кажется, что маленькое крылатое существо играет само с собой. Но это не игра, а охота — настойчивая и упорная, каждый бросок, каждый поворот точен и осмыслен.

В любой книге о чувствах животных вы найдете массу подробностей об удивительном свойстве летучих мышей — их способности к эхолокации. Им она помогает ориентироваться в темноте. Летучих мышей наводит на добычу не зрение, а слух, настолько тонкий и изощренный, что он просто несравним с человеческим.

Но об этом люди узнали не сразу. Более того, многие столетия к летучим мышам избегали присматриваться, их считали существами подозрительными, зловредными, опасными. Их обвиняли даже в том, что они знаются с нечистой силой.

Однако пришло время, и мышами всерьез заинтересовались ученые. Итальянский аббат Спалланцани — человек изобретательный и остроумный — натянул в большой комнате сотни нитей (к каждой был прикреплен колокольчик) и пустил летать в этой комнате летучих мышей. Они подолгу летали между нитями — и ни один колокольчик не зазвенел. Тогда Спалланцани заклеил мышам глаза, но те по-прежнему летали, не задевая нитей. Однако — это очень удивило Спалланцани — стоило залепить им воском уши — и комната наполнялась звоном; мыши метались по ней как слепые. Значит, летучие мыши «видят»

Совка зубчатокрылая

ушами? Но как это происходит, Спалланцани, живший в XVIII веке, узнать не мог.

Ответ был найден только через полтораста лет. В 1938 году американский студент Дональд Гриффин принес в физическую лабораторию клетку с летучими мышами. Он рассуждал так: летучие мыши молчаливы, и только если их потревожить — они негромко «цвиркают». Но ведь у них прекрасно развиты связки гортани— значит, они должны уметь кричать! Может быть, мы просто не слышим их крики? И вот мышь помещена перед микрофоном, который улавливает не слышимые для человека ультразвуки. Электронное устройство позволяет видеть эти звуки в виде кривых на экране. Щелчок — прибор включен. В лаборатории тишина, а на экране пляшут стремительные голубые зигзаги. Это значит—тишина обманчива, мыши кричат!

Теперь, благодаря работам давно ставшего профессором Гриффина и многих других ученых, мы знаем секрет летучих мышей. Они испускают звуки частотой до 100—150 тысяч колебаний в секунду (напомним, что человек слышит звук в пределах 16—20 тысяч колебаний). Благодаря устройству мышиного рта звук распространяется узким, точно направленным пучком. Достигнув препятствия, он отражается — и его эхо возвращается к мыши, к ее большим сложно устроенным ушам. Мышь получает точную информацию о препятствии, о его форме, размерах и даже плотности. Когда мышь внимательно «присматривается», а точнее, прислушивается к какому-нибудь объекту,— она выпускает около 250 звуковых очередей в мину-

Медведица -девочка

ту. Точность такой эхолокации совершенно фантастична; летучая мышь может заметить нить толщиной в 0,12 миллиметра и отличить подкинутого в воздух мучного червя от проволочки такой же величины. Живущие в тропиках летучие мыши-рыболовы способны заметить рыбу, плывущую у поверхности воды! И вообще ловкость летучих мышей в воздухе кажется фантастической — во время экспериментов в помещении они ловили по насекомому каждые 4—б секунд.

Ученым удалось проследить и сам процесс ловли насекомых—сделано это было с помощью фотосъемки. Существует специальная электронная лампа-пулемет, дающая частые и очень короткие вспышки. На снимке, полученном с помощью такой лампы, получается целый ряд изображений, последовательно показывающий движение предмета. Такую лампу и использовали при изучении летучих мышей.

В большой комнате выпускали ручную летучую мышь, включали аппарат и подбрасывали в воздух мучного червя. Миг — и он исчезал. Все происходило так быстро, что только по фотографиям можно было разобраться, что же случилось с этим червем в воздухе. Сначала летучая мышь безошибочно неслась прямо к червяку и подхватывала его точным ударом широкого перепончатого крыла, как будто рыболовной сетью. Затем мышь переворачивалась в воздухе и складывала мембрану крыла так, что червяк оказывался в мешке. Когда же переворот кончался и мышь летела нормально, грудью вниз, червь был у нее в зубах. Вся эта операция занимала несколько сотых секунды.

55