Костёр 1982-08, страница 24

сказал капитан шагавшему рядом Эрику Гиль-дебранту.

— Но мы не встретили на своем пути ни одного жителя тундры, — хмуро отозвался в ответ кормчий. — Откуда же им знать, кто мы такие? Каковы наши намерения?

Капитан «Короны» объявил привал своим спутникам. В уцелевших лапландских, жилищах устраивались на ночлег моряки с потерпевшего кораблекрушение фрегата. Прежний устоявший в вежах запах исчезал, улетучивался. Его вытеснял крепкий запах табачного дыма, парусины и соли. В стойбище зазвучал чужой говор.

В просторной веже, в центре становища остановился капитан Якоб Лаппмарк. Подкомит Эрик Багге внес туда его парусиновый сак с одеждой и бельем и кованый сундучок с корабельными шканечными журналами. Лаппмарк раскурил потухшую трубку и приказал собрать офицеров «Короны».

— Утром отправите поисковые партии в разные стороны! — объявил капитан. — Старшими назначьте подкомитов и унтер-офицеров из тех, что побывали в деле. Нужно добыть две сотни крепких ездовых оленей и сотню нарт. Во славу короля мы должны появиться у стен Колы с пушками и полным запасом ядер и пороха! Святая Бригитта нам оказывает покровительство! Благодаря ей нам удалось спасти свои жизни, пушки, ядра и порох! Так применим с великой пользой для дела корабельные пушки на суше!

— А не лучше ли двинуться дальше? — заметил Гильдебрант. — Встретим на пути обоз латников, что вышел из Свей! Да на тех нартах и доставим наши пушки и боевые припасы к месту военных действий.

— Нет, господин премьер-лейтенант, — стоял на своем Якоб Лаппмарк. — Мы должны первыми прибыть к стенам московитской крепости. Так назначил наместник Норланда. Так было предусмотрено королем, когда снаряжалась «Корона».

— Но фрегат потерпел бедствие, и все переменилось, — неуверенно проговорил кормчий. — Так не лучше ли подойти к стенам Колы вторыми? После того, как королевские латники возьмут в осаду острог?

— Честь слуги короля и дворянина не позволяет мне медлить, — сердито произнес капитан.

Офицеры «Короны» молча выслушали Якоба Лаппмарка. Никто не осмелился ему возразить.

Утром шесть поисковых партий отправились на розыски оленей и нарт. И лишь одна из них наткнулась в тундре на стадо оленей. Лапландцы сидели вокруг своих костров, неподалеку от них стояли грузовые и беговые кережи, готовые к езде. Подкомит Эрик Багге смело повел своих людей на лапландское стойбище. Подпустив поисковую партию на сто ярдов к пасущимся оленям, лопские жители встретили свеев самопальным огнем. Эрик Багге застрелил из мушкета четверых лапландцев, потерял в завязавшейся перестрелке двоих матросов, получил легкую рану и вернулся ни с чем.

11

Дормидонт Лисин и целовальник Смирка повстречались посреди тундры. Податный первый заметил поднимавшийся на крутой пригорок нартовый обоз. Дормидонт свернул к нему, еще не зная, кого из православных несет к свеям в плен. Подъехав поближе, податный узнал в закутанных с головы до ног, заиндевелых возницах служилых стрельцов. Целовальник Смирка выскочил из передней нарты и, утопая по пояс в снегу, заковылял к Дормидонту.

— Куда подевался Савва Лажиев? Где обоз с мягкой рухлядью? — принялся расспрашивать Лисина Смирка Сумароков.

— Обоз... начисто пограбили свейские воинские люди, податных насмерть побили, — отвечал Дормидонт. — Я и Савва убегли из плена...

— Где он сейчас?

— Ушел к лопинам... А свейский воинский отряд, похоже, в Колу направляется...

— Как же ты цел остался?

— Повязали нам с Саввой руки, в пустую лоп-скую вежу бросили, да сгрызали мы зубами ремни и бежали, — коротко поведал о себе Лисин.

— Так скорее в острог надо нам возвращаться да воеводу обо всем уведомить, — заторопился целовальник. — А то нагрянут вороги следом и запереть ворота не успеешь.

Обоз повернул. Дормидонт выехал на накатанную нартовыми полозьями дорогу и направился следом. Олени стремительно неслись на восток. Гнали их нещадно, делая короткие остановки в местах, где неприхотливые животные могли добыть себе корм.

На другой день впереди показались деревянные стены и башни острога. Косые лучи солнца мягко освещали островерхие покрытия башен, крыши домов и купола двух церквей.

Воевода Толстой встретил податного Лисина и целовальника Смирку в дверях Приказной избы. Узнав о том, что свейские латники продвигаются по тундре в сторону Колы, Алексей Петрович приказал бить набат.

Загудели медные колокола в соборной церкви Благовещения и Никольской часовне. Заслышав гудящие в морозном воздухе звуки набата, стрельцы выбегали с самопалами на улицу. Со всех концов острога направлялись к Приказной избе посадские и служилые люди. Выходили из селитряных майданов угрюмые солевары с изъеденными солью руками. Покидали свои мастерские косторезы и гончарных дел умельцы, скорняки и бондари. Затих стук топоров на острожной верфи, где корабельных дел мастера строили надсады и струги.

Толпа колян перла к крыльцу Приказной избы, где стояли воевода Алексей Петрович Толстой, подьячий Иван Махонин, стрелецкие десятники и пятидесятники, целовальник Смирка и податный Лисин. .

— Свейские воинские люди порушили рубеж, идут на Колу! — объявил воевода. — Податных людей насмерть побили вороги! Мягкую рухлядь грабежом взяли.

19