Костёр 1984-12, страница 22

следнюю просьбу ветерана. И это не случайно: Джозеф Половски давно уже вызывал раздражение американских властей своими призывами к миру и сотрудничеству с Советским Союзом.

Последнюю волю солдата исполнили его друзья и родственники. Его похоронили на берегу Эльбы, в земле, обильно политой кровью тех, кто сражался против фашизма. Сюда, чтобы отдать последние почести солдату, приехали не только его товарищи, ветераны войны из Соединенных Штатов, приехали и советские ветераны — те, кто в победном сорок пятом с боями пришел на Эльбу. И снова звучали здесь слова клятвы быть верными делу мира, делу дружбы между двумя великими народами.

На каменном надгробии на могиле Джозефа Половски изображены две руки, соединившиеся в крепком пожатии. Таково было желание старого солдата, который когда-то здесь, на берегу Эльбы, радостно жал пропахшие порохом руки советских воинов. Теперь это рукопожатие навсегда запечатлено в камне. Оно как бы говорит всем тем, кто хотел бы забыть уроки прошлого: дружба народов, дружба простых людей Земли сильна и надежна, она не даст разразиться новому военному пожару.

Вот о чем заставила меня вспомнить старая марка в альбоме, сшитом из газетных страниц.

Там же, на одной из страничек военного альбома, я вижу три большие квадратные марки выпуска 1944 года. Я помню, как мы, мальчишки, охотились за этими марками, как ценили их. Они, эти марки, были посвящены десятилетию первой попытки прорваться в стратосферу. Федосеенко, Васенко, Усыскин — мы хорошо знали фамилии этих мужественных людей, отдавших свои жизни во имя постижения загадок околоземного пространства. Даже невероятно тяжкие дни войны не затмили память о первых героях-

стратонавтах. И всматриваясь сегодня в эти лица на фоне белого стратостата, рвущегося ввысь, невольно думаешь: как же далеко мы шагнули! Многомесячная работа на космической орбите, выходы в открытый космос, научные эксперименты, проводимые на космических орбитальных станциях — все стало не только выдающимися событиями, не только впечатляющими достижениями нашей науки, но и привычным делом. И это, может быть, самое знаменательное.

Но если уж речь зашла о космосе и его покорителях, то самое время рассказать о третьем моем альбоме. Этот альбом появился у меня сравнительно недавно. Нет, повторяю еще раз, я вовсе не претендую на звание фила-тел иста-коллекционера. Но честное слово, трудно удержаться, чтобы не оставить на память марки с портретами наших мужественных космонавтов, с изображением стремительных космических кораблей или фантастических инопланетных пейзажей...

На одной из страниц этого, третьего моего альбома взгляд мой всякий раз невольно задерживается на четырех ярких, словно бы светящихся,

марках. «АПОЛЛОН — СОЮЗ» написано на этих марках. Два космических корабля сходятся, сближаются на фоне голубого земного шара. Это произошло около десяти лет

назад. Советский космический корабль «Союз» и американский «Аполлон» встретились, состыковались на орбите. Свершилось первое в истории человечества космическое рукопожатие отважных американских астронавтов и мужественных советских исследователей космоса.

Такие события не забываются. В Вашингтоне, в прекрасном музее авиации и кос-монавтикй я сам своими глазами видел точную копию со-ветско-американской космической станции «Союз-Аполлон», я видел, с каким неподдельным

интересом, с каким радостным оживлением, с каким любопытством рассматривали американцы — и взрослые, и подростки — эту станцию. Кстати, музей этот расположен не так уж далеко от Белого дома, и, наверно, некоторым американским политикам,

тем, кто сегодня старательно вынашивает планы «звездных войн», планы превращения космоса в поле боя, следовало бы почаще заглядывать сюда. Ведь именно мирное сотрудничество — будь то изучение космоса или совместная борьба с болезнями, или охрана природы — по-настоящему достойно человека. Именно такое сотрудничество и предлагает наша страна Соединенным Штатам.

Я листаю страницы альбома, и марки словно бы говорят со мной, словно бы спешат рассказать — каждая — свою историю... Таков мой третий альбом. И я дуглаю, может быть, спустя много лет кто-нибудь возьмет его в руки с таким же волнением, с каким сегодня беру я свою самодельную тетрадку, где между марок военных лет отчетливо проглядывает газетный шрифт сводок Информбюро...

Но это когда-нибудь потом, спустя годы. А сейчас я выбираю в почтовом киоске марки покрасивее, чтобы наклеить их на конверты с новогодними поздравлениями. Что пожелаю я своим друзьям? Ну, конечно, того же, чего желают сегодня все люди нашей планеты,— счастья и мира.