Костёр 1986-06-07, страница 17

д(ЪА Н^нубМъЪ

Начало на стр. 3

Костя оказался высоченным, не меньше двух метров роста, парнем с веселыми, голубыми глазами. «Вот кого искать-то хорошо,— подумал Коля.— Такого дылду мы бы с Ляпой в два счета нашли».

Костя выслушал ребят и сказал:

— Да, да, мне Лена про вас говорила. Все правильно. Продал я своего Карла, был грех.

— Как вы сказали? Карла?— спросил Саша.

— Ну да. Это я его так окрестил. Он долго вообще ничего не говорил, а потом вдруг каркать начал. Точно как ворона. Ну, я его Карлом и прозвал. Жаль, конечно, но он сам виноват. Понимаете, готовился я тут к зачетам. А зачеты, сами знаете, штука серьезная. Не сдашь — к экзаменам не допустят.

— Это точно,— подтвердил Саша, впервые слышавший о зачетах.

— Ну вот. Засиживался допоздна. А у Карла моего прямо-таки фонтан прорвался. Вопит как оглашенный.

— Он у вас «Ишь ты!» кричал?— спросил Коля.

— Любимое выражение! Но если бы только это! Я сижу, зубрю, мозги набекрень, а он орет: «Ишь ты! Напрасно! Все напрасно! Спать ложись!» Как вам это нравится? Не выдержал я и решил его Женьке Чуралеву на время отдать. Приятелю. Он животных обожает. Пусть, думаю, помучается. Вышел я с клеткой и стою на автобусной остановке. Подходит ко мне какой-то гражданин и ну давай моего Карла нахваливать: какой, мол, он у вас красивый да умный. А потом говорит: молодой человек, продайте его мне. У моей дочери, говорит, сегодня день рождения, я весь город изъездил, хотел что-нибудь необыкновенное купить. И все без толку. А дочка у меня, говорит, так животных любит — прямо без ума от них. Вот уж обрадуется. Я поначалу отказывался, а потом вдруг подумал: «А что? Может, действительно продать? Я вот-вот институт закончу, на Сахалин уеду. Не тащить же Карла с собой. Куда девать?» Стою, колеблюсь. Все-таки жаль птицу. Привык. А гражданин говорит, что, мол, напрасно вы сомневаетесь, в хорошие руки ваш попугай попадет. И тут этот дурень как завопит на всю улицу: «Напрасно! Напрасно!» Я как услышал, так сразу и согласился. «Нет,— думаю,— голубчик, не напрасно. Поживи-ка ты у девочки. У нее нервы покрепче».

— А как выглядел этот человек?— спросил Саша.— Вы нам его поподробнее опишите.

— Поподробнее? Да, как вам сказать... Обыкновенный такой человек. Среднестатистический. Роста среднего, плотный, крепкий такой. Усики небольшие, темные. Я бы сказал, мичманские. Волосы тоже темные, а на голове кепка коричневая. Глаза, пожалуй, карие. Больше и не знаю, что сказать.

А на какой он автобус сел?— спросил Коля.

— Да ни на какой. Взял клетку и пошел себе вразвалочку. Вот так, следопыты. Да, вот что еще. Дочку его зовут Настя.

— Круг сужается,— сказал Саша, когда друзья вышли на улицу.

— Сужаться-то он и верно, сужается. А что толку?— задумчиво ответил Коля.— Правда, мы теперь знаем много. У хозяина «дипломата» есть дочка, зовут Настя. Имя довольно-таки редкое. Попугая он купил недавно. И живет, действительно, где-то поблизости. Нет, теперь, что ни говори, полегче будет. Может, стоит он сейчас в универсаме в очереди, а мы тут топчемся, разглагольствуем.

— Найдем!— уверенно сказал Саша.— У меня предчувствие.

— Ну, про твои предчувствия мы уже знаем,— сказал Коля.— Ладно, Ляпа, пошли домой. Ты, надеюсь, не забыл, что сегодня мы должны повесить карниз у Марьи Алексеевны?

Глава

К работе друзья подготовились основательно. Саша взял из дому электродрель с набором све-рел, шурупы и несколько пластмассовых пробок, которые забиваются в проделанные дыры. Предусмотрительный Коля захватил тяжелый молоток и мощный стальной пробойник. Пробойник этот, недавно купленный им в магазине хоз-товаров, имел лирическое название «Мечта новосела». И в самом деле, какой новосел не мечтает пробить дыру в стене! Коля уже испытал пробойник у себя в квартире: за десять минут просадил дыру из коридора в ванную, разбив вдребезги две кафельные плитки. «Вот это шлямбур!— восхищенно говорил он маме, с тоской глядевшей на изуродованный кафель.— Из специальной стали!»

Дверь открыла не Марья Алексеевна, а полная маленькая старушка, похожая на постаревший колобок.

— А что, Марьи Алексеевны разве нет?— спросил Коля.

— Дома, дома,— отвечала старушка.— Она уж мне с самого утра все уши прожужжала: вы, говорит, Елизавета Васильевна, обязательно откройте, как мой звонок услышите. Ко мне,

15