Костёр 1986-10, страница 31

Юным читателям, наверное, известна повесть Сергея Колбасьева «Салажонок». Она о действительных событиях, участником которых был сам Сергей Адамович, когда в 1920 году он получил назначение командовать дивизионом канонерских лодок Азовской флотилии.

Что может служить хорошей проверкой человеку? Сам Колбасьев считал — море. «Для того, чтобы стать человеком, нужен внезапный ветер, выгнутый белый парус, шипенье холодной пены и бешеный блеск воды»,— писал он в одном из своих

ранних произведений.

Море шлифует характер, учит быть

надежным другом...

...В личности Колбасьева все интересно. В Ленинграде есть маленький музей Колбасьева. Его собрала дочь писателя — Галина Сергеевна Колбасьева» Здесь фотографии и письма,

публикации разных лет, уникальные документы. Галина Сергеевна бережно хранит и собирает все, связанное с отцом. Ее живой рассказ и фотографии помогают увидеть время и людей, когда жил и творил ее отец. Вот Колбасьев — морской офицер. Вот он — переводчик в советском посольстве. Колбасьев в своей квартире

в Ленинграде на Моховой улице среди друзей, приходивших сюда послушать джазовую музыку, записать голос на уникальном устройстве,

сконструированном самим Колбась-евым. Посмотреть говорящее изображение — прообраз нашего телевизора,— изобретенное писателем; или просто побыть в обществе удивительного человека, остроумного веселого собеседника, одного из самых образованных и талантливых людей нашего века.

Сергей Колбасьев написал немало книг о море и моряках, и все его книги остались в большой, настоящей литературе. Их читают новые и новые поколения и будут читать. Потому что книги эти тоже прошли настоящую проверку — проверку временем.

О. СТРЕЛКОВА

«МИРАБ О»

Сергей КОЛБАСЬЕВ

Плавучую батарею звали «Мирабо».

До весны 1920 года она была самой обыкновенной землеотвозной баржой — в своем брюхе таскала жидкий ил, добытый со дна Азовского моря землечерпалкой Мариупольского порта. Имени у нее тогда не было. Был просто какой-то номер.

Белые, отступая, увезли с собой в Крым все сколько-нибудь годные для вооружения суда, а потому нам пришлось взять в работу негодные.

Баржу поставили к стенке, очистили от ржавчины и остатков грязи и в несколько дней превратили в военный корабль. Превращение было осуществлено очень просто: на палубу установили прибывшую из Балтики старую и не совсем исправную шестидюймовую пушку, а в трюмах устроили стеллажи для боезапаса.

Покончив со всеми этими делами, окрасили баржу серым цветом и красной краской вывели на ее носу надпись: «Мирабо».

Собственного хода у баржи не было, и в бой она ходила на буксире колесного парохода «Красный Таганрог». Команда жила в артиллерийских погребах и на палубе.

Начальника дивизиона плавучих батарей звали товарищ Грачев. Был он до назначения простым комендором, революционным матросом Черноморского флота, а раньше, до службы, рабочим или крестьянином.

Грачев получил задание с одной из своих батарей выйти к Белосарайской косе и, в случае появления неприятельских кораблей, по возможности оказать им сопротивление.

Исполняя это задание, он взял на буксир «Красного Таганрога» батарею «Мирабо» и вышел в море.

Рисунок А. Борисенко

Море было сплошь покрыто жирной зеленью и больше было похоже на зеленые щи, чем на настоящее море. Это неприятное явление известно на Азовском побережье под названием цветения и своим происхождением обязано каким-то плавающим на поверхности крошечным водорослям. Команду «Мирабо» оно все же не смутило. Как только буксир с батареей отдал якорь у косы, с разрешения начальника дивизиона все, кроме вахтенных, полезли в воду, потому что стояла нестерпимая жара.

Два дня прошли совершенно мирно: утренний чай, купанье, обед, купанье, ужин, снова купанье и, наконец, сон; но на третье утро в западной части горизонта над самой оконечностью косы появились две тонкие мачты и между ними высокая труба.

Сразу была дана боевая тревога, и «Красный Таганрог» стал сниматься с якоря. Через двадцать пять минут можно было в бинокль определить, что появившийся на горизонте корабль —

вооруженная двумя шестидюймовками канонерская лодка белых.

Батарея «Мирабо» на буксире «Красного Таганрога» обладала втрое меньшим ходом и вдвое слабейшим вооружением, нежели ее противник, но задумываться над этим не имело никакого смысла, а потому начальник дивизиона Грачев пошел на сближение и тоже открыл огонь.

Снаряды белых ложились близкими перелетами, а затем накрытиями — высокими деревьями разрывов по обоим бортам буксира и баржи; снаряды «Мирабо» ложились как будто бы тоже неплохо, но попаданий пока что не было.

Так прошли первые пятнадцать минут боя. На шестнадцатой, при очередном выстреле шестидюймовки «Мирабо», произошла неприятность. Два человека из орудийной прислуги навзничь

26