Костёр 1987-08, страница 13

I

1

I

сощипывать продолговатые, обметанные крупчаткой смолы, почки. Смола прилипала к пальцам, разрастались темные, сковывающие движения, коросты. Венька несколько раз вытаскивал складни-чок, скоблил ладони. Пряный запах вытопившейся живицы щекотал в носу.

Потом он перешел на другую сторону гривки. Тут скат покруче. Галоши поехали, Венька не успел схватиться за ветку и его вынесло к толстой дуплистой осине. Венька резво вскочил, опершись о ствол, заправил в голенище выбившуюся штанину и увидел среди деревьев широкие округлые проломы. Подбежал, удостоверился,— следы сохатого. Присел на колени, вгляделся в отвесно пробитую темную дыру — глубок еще снег. И тут заметил на стеклянисто зазубренном ободке отверстия розоватые сгустки оплывших комочков. Венька осмотрел соседнюю ямку — та же картина.

в проволочно свившемся ивняке что-то темнело. Вытягивая шею, словно бы крался, позабыв о хрусте наста. Раздвинул ветки, затаив дыхание,— на продавленном снегу лежала молодая лосиха. Она пыталась подняться, судорожно сучила ногами, дергалась комолой головой. Встать не удалось,— лосиха раздувала ноздри и дико косила взглядом. Подойдя, Венька увидел ее запекшиеся, содранные до костей, колени. Лосиха была измучена, истощена. Кусты — насколько ей удалось дотянуться,— обглоданы.

Венька поспешно вытащил краюху, сыпанул по ноздристому срезу щедрую щепоть соли и, вытянув руку, осторожно с остановками стал приближаться. Лосиха смотрела неподвижным каким-то, остолбенело-обреченным взглядом. Краюха уже зависала над ее шелковистой вздрагивающей губой,— лосиха брезгливо фыркнула — по коже

А потом убедился, что и каждый шаг зверя отме- прокатилась рябь судороги — и забилась, задрыгала непослушными ногами.

Выронив краюху, Венька испуганно отскочил, спрятался за кусты. Лосиха все билась, запрокидывалась головой, пачкая сочащейся сукровицей перетолченный в крошку наст.

— Ну, успокойся, успокойся же!..— шептал

чен вкраплениями застывшей крови.

Венька с бьющимся сердцем безрассудно побежал по следу. Ох, этот бесконечный осинник! Сохатый, словно почувствовав его равнодушную безысходную глухоту, стал мотаться,— след пошел рваный, кривулями. Снег тут окроплен обильней и гуще.

Все чаще проломы, порой зверь вообще топтался на месте,— наст вздыблен, пластины торчат ребрами, никаких следов не разберешь.- Венька замер:

Венька суматошно.— Ну, обожди, я сейчас, ты не бойся, я сейчас!..

Сделав несколько слепых шагов назад, он повернулся и понесся в деревню.

11