Костёр 1988-05, страница 21

ЛОПАТА

Т. ЧИНАРЕВЛ

РАССКАЗ

Рисунок В. Лебедева

А

Весной в гости к Сереге Ветрову приехал дедушка, чтобы посмотреть новую квартиру. Он ходил из комнаты в комнату, и ему все нравилось. Садился в мягкие кресла, прикрывал глаза, тихонечко

подпрыгивал и говорил: «Как на перине...»

Или включал люстру и зажмуривал глаза, глядя, как ярко горят четыре лампочки в хрустальном абажуре.

Серега с родителями ходили следом и переглядывались. Дед кран с холодной водой открыл, потом с горячей. Ладонь намочил. Вместе с Сере-гой пожелал вынести в мусоропровод ведро. Высыпал мусор и прислушался, как летит, шурша, с пятого этажа коробка из-под сахара-рафинада.

— Чудеса! — качал головой дед.

Серега понимал его. Ведь дед всю жизнь прожил в деревянном доме. Топил печку дровами, носил воду ведрами, мусор сжигал в огороде и рассеивал по грядкам золу. Вот и удивляется всему в городской квартире. Сели обедать. Ели картошку с солеными огурцами и моченые яблоки. Дедушкины гостинцы.

— Хорошо жить в таком доме...— сказал дед.—

Только облениться можно. Пашк, у тебя скоро брюхо через ремень висеть станет.

— Не станет...— засмеялся отец.— Я по утрам трусцой бегаю.

После обеда дед в окошко смотрел. Расстроился, что по улице проехало три «скорых помощи». Сказал, что без работы и свежего воздуха народ ослаб и поэтому болеет. Похвалил девчонку, которая у подъезда голубей кормит, помолчал, а потом заметил грустно:

— Двор нежилой какой-то, взгляд остановить не на чем...

— Дом-то новый совсем,— успокоил деда отец.— Переселились только. Все наладится. Детскую площадку построят, турник. Домоуправление деревья посадит.

— Ой, Пашка...— сморщился дед.— Будто ты не в Агафоновке вырос, а в господском доме... Чужой дяденька придет под твоим окошком дерево С 3 ж зт ь...

— Тут, папаша, не Агафоновка! — взорвался отец.— Тут нельзя дерево сажать где захочется. Архитектор двор спланировал! Где песочница, где столбы для веревок...

— Молчи,— оборвал отца дед, встал и пошел в прихожую. Кряхтя и качая головой, он стал натягивать ботинки.

— Дедуля, ну что вы из-за такой мелочи обиделись? — испугалась Серегина мама.

— Я обиделся? — поднял брови дед.— И не думал! Просто у нас с Серегой дела... Серега, пошли!

Серега сунул ноги в кеды и через секунду стоял рядом с дедом. Ему понравилось, что у них с дедом будут общие секреты.

В трамвае дед поздоровался со всеми, будто видел людей не впервые, а знал сто лет. Малышу,

гатую». Сереге сперва неудобно за деда стало: все сами по себе едут, молчат, в окна смотрят, а дед то с одним пассажиром заговорит, то с другим. Проехали всего четыре остановки, а какой-то дядька в соломенной шляпе успел пригласить деда с ночевкой в гости. Чтобы сходить вместе на рыбалку. У дядьки дом за рекой. Дед записал его адрес на пачке папирос и простился, как с родным.

Вторник — день не базарный, но торговля шла потихоньку.

Забыв про саженцы, дед застрял у ворот возле тетки, которая держала на руках рыжего щенка. Дед брал щенка за каждую лапу, заглядывал в пасть и приговаривал:

— Злой будет, нёбо черное...

— Купите! — предложила тетка.— Акбаром звать. Всего три рубля...

— Я бы и за пятерку взял, да у меня дома своих две. Взял бы и третьего да кучи, если бы не самолетом лететь...

Дед с сожалением расстался с Акбаром и пошел дальше. Мимо рядов с редиской и укропом дед пошел в конец рынка к саженцам. Он хотел купить черемуху.

— Черемушка, Серега,— лучшее дерево, душу греет. Сколько про нее песен народ сочинил...

Саженцы продавал только один мужик. Смородиновые кусты, завернутые в мешок. Мужик был одет в старый военный плащ, кирзовые сапоги. Грязь на сапогах высохла и потрескалась. Видно, вез смородину он издалека, а покупать ее никто не торопился. Мужик устал. Повернувшись спиной к своему товару, он лузгал семечки из бумажного кулька. И смородина устала. Новенькие листочки поникли и съежились.

— Твои? — кивнул на кусты дед.

— Мои...— лениво ответил мужик. А чего торгуешь квело? Надо подхваливать... Кому надо, и так возьмут! Сердитый. Я к тебе с открытой душой, а ты

губы сковородником...

Тогда мужик присел на корточки и стал рассказывать деду про свое горе. У него заболели, оказывается, кролики...

— Второй день ничего не едят, а животы у них,

как камень.

— Чем кормил?

— спросил дед. Хозяйка сухарей принесла от соседей. Хорошие сухари, белые...

— Эх, садова голова! Кролик — животное нежное. Ему надо молочай да вику, а ты — сухари...

И дед стал рассказывать мужику, как лечить кроликов. Потом они закурили, вспомнили войну, и дед записал адрес. А нового знакомого в гости к себе пригласил, в Агафоновку, на Волгу.

Серега с дедом шумно втащили мешок в прихожую, и дед объявил:

— Вот... Посадим во дворе!

— Зачем вы тратились, дедуля? — робко спро-

который плакал на весь вагон, показал «козу ро- сила мама.

16

г

•