Костёр 1989-06, страница 27

В. ЛЯЛЕНКОВ

ПОВЕСТЬ-БЫЛЬ

Рисунки Д. Голованова

Не думайте, что штаб фронта занимал, допустим, одну, две деревни. Нет. Только один КП (командный пункт) Центрального фронта занимал местечко Свобода километрах в тридцати севернее Курска. На берегу реки Тускарь. Там жил командующий фронтом Рокоссовский со своей оперативной группой. Остальные службы штаба находились в других деревнях, городках. И в самом Курске. Скажем, например, штаб тыла этого фронта находился в деревне Терепша — в 15 километрах от Свободы.

При штабах имелись специальные люди — квартирьеры. Они выбирали место, где обосноваться штабу. На самолетах осматривали местность. И с разных высот. Смотрели, чтоб место штаба, КП ничем не выделялось среди общего пейзажа. Так КП Рокоссовского располагался в обычных деревенских домиках рядом с бывшим монастырским парком, который с самолета казался обычным лесочком, каких в округе имелось много. Не думайте, что на войне всякие драматические случайности выпадают на долю только рядовых солдат и младших офицеров. Далеко не так!

Генерал Рокоссовский жил в домике, стоявшем перед входом в парк. Рядом с домом росли два тополя. В соседнем домике устроили столовую Военного Совета фронта. Обычно командующий фронтом поздно вечером просматривал шифровки последнего часа. А после этого шел ужинать в столовую. И вот в один из вечеров Рокоссовский почему-то не стал ждать шифровальщика. Может, ему очень есть захотелось. Или чаю попить. А может, сработала таинственная интуиция. Рокоссовский сам писал, что он не знал, по какой именно причине не стал ждать шифровальщика.

Продолжение. Начало см. «Костер» № 5.

Позвонил ему, чтоб тот принес шифровки в столовую. И отправился туда.

Вскоре пришли в столовую другие генералы. Ровно в 23 ноль-ноль шифровальщик принес депеши. И в это же время все услышали гул самолета. Пролетел он раз, второй и повесил несколько «люстр». И по звуку определили, что прилетел еще самолет. Вдруг послышался свист бомб. Рокоссовский крикнул: «Ложись!», все упали на пол. Оглушительный взрыв потряс столовую, стекла из окон полетели. Гарь, дым и пыль заполнили помещение. Никто, к счастью, не пострадал. А вот первая бомба угодила прямо в домик Рокоссовского, разметала весь. Погиб часовой, стоявший у дома, и еще один часовой и адъютант командующего фронтом получили ранения: они, едва засвистели бомбы, успели прыгнуть в щель.

К генералам прибежал еще один, фамилия его была Орел, он командовал бронетанковыми войсками фронта. На его лице было изумление, и он разводил руками.

— Ну и дела! — повторял он.

Когда он увидел «люстры», забрался в щель возле своего дома. Но, постояв там, выбрался и вернулся в дом. Другая бомба угодила прямо в щель, в которую он вначале забрался.

Когда все успокоились, генерала спрашивали:

— И как же это вы догадались вылезти из щели и вернуться в дом, Григорий Николаевич?

Генерал смеялся:

— Знаете, уж очень там тесно и холодно было, как будто в могилу попал и тебя сейчас зароют. Плюнул и вылез: если уж погибать, так лучше дома, в тепле...

Но ни лейтенант Никитин, ни Зобнин, ни все разведчики, которых прислали из разных частей и которые теперь ехали в крытом кузове машины,

25