Костёр 1989-06, страница 24

Дойдя до двери, мальчик робко взялся за бронзовую ручку и повернул ее. Дверь открылась.

В коридоре тоже не было никого. Егорушка, озираясь, дошел до конца коридора, повернул и оказался на бронзовой лестнице. Спустившись по ней, он миновал вестибюль и, шлепая босыми пятками по мраморным ступеням, вышел в парадный дворик.

Сначала ему в глаза ударило солнце, и он зажмурился от яркого света, потом осторожно приоткрыл веки и замер, оцепенев... Его окружили удивительные существа, которых в первое мгновение он посчитал живыми. Потом он догадался, что они бронзовые и мраморные, но непонятная живость их лиц, их тел и поз продолжала завораживать мальчика.

— Мать честная, Богородица! — прошептал Егорка и перекрестился, испытывая одновременно изумление, восторг и испуг.

Он позабыл даже про свой голод и стал бродить между статуями, затаив дыхание, словно боялся, что они могут исчезнуть.

— Ты кто такой? — прозвенел позади него высокий голосок.

Мальчик обернулся. За его спиною, держа в руке наполовину съеденное яблоко, стояла девочка одних с ним лет или чуть помладше. У нее были большие круглые черные глаза, круглые щеки и много-много круглых черных кудряшек, раскиданных по плечам и по спине.

— Ты кто? — повторила девочка.

Егорка растерялся было, но тут же решил не сробеть, принял позу величавой небрежности и представился:

— Демин я. Егор. Рабочего Кондрата Демина сын. А ты кто будешь?

— А я Елена,— сказала девочка просто.— Если хочешь, можешь звать меня Леной. А ты чего в'рубашке ходишь?

Мальчик пожал плечами.

— В чем же ходить, коли штаны мои унес кто-то? А ты вот скажи: знаешь, кто такие эти? — И он указал на статуи.

— Это? — Елена засмеялась.— Они тебе нравятся, да?

— Красивые! — Егорка, как ни солидничал перед нею, не мог скрыть восторга.— Они мраморные, ага?

— Мраморные и бронзовые. Это греческие и римские боги, герои, цари. Этот вот Аполлон, а это его сестра Диана. А этот большой бронзовый — римский император Октавиан Август. А вот, видишь, мальчик с крыльями и луком? Красивый, правда?

— Он ангел? — спросил Егор.

— Тоже скажешь! Он бог любви. Купидон. Его римляне звали Амур.

Мальчик смутился. Эта девочка так много зна-

ш

ла, что говорить с ней было страшновато. Но, охваченный любопытством, он все же не удержался от нового вопроса:

— А кто ж их делал всех?

— Скульпторы,— ответила Елена.— Только очень-очень давно. Две тысячи лет назад, а то и больше...

— Ух ты! — не поверил Егорушка.— А разве и тогда уже люди были?

ш

— Были и еще раньше,— кудряшки Елены потешно затряслись, она засмеялась.— Господь сотворил мир очень давно.

Такое известие поразило и потрясло Егора. Минуту он молчал, а потом спросил:

— Слушай, а ты кто? Дочка барина тутошнего?

— Какого такого барина? — удивилась Еле-• на.— Ах, хозяина дома! Не-а, у него нет детей. Я

дочь его управляющего, Алексея Васильевича. А ты хоть знаешь, чей это дом?

— Почем мне знать? Поди, графа какого...

— Сам ты граф! Это Августа Августовича дом.

Егорка ахнул.