Костёр 1990-02, страница 33
страна поэзия Его стихир однажды прочитанные, уже не забываются. Их музыкальность поразительна! Вот послушайте: «В трюмо испаряется чашка какао». Или: «Намокшая воробышком сиреневая ветвь». Или вот: «У капель — тяжесть запонок». Попробуйте теперь забыть эти строчки — ничего не получится! Природа в стихах Пастернака всегда одушевлена, она — один из главных лирических героев его поэзии. Плачущий сад из одноименного стихотворения «капнет и вслушивается: все он ли один на свете. Мнет ветку в окне, как кружевце, или есть свидетель». Ночная гроза, оказывается, способна фотографировать со вспышкой («Сто слепящих фотографий ночью снял на память гром»). Процитированные строки взяты из стихотворений, составляющих книгу «Сестра моя жизнь». У названия книги •ь подзаголовок «Лето 1917 года». Пастернак зафиксировал исторически конкретный период времени. Позже он писал: «В это знаменитое время 1917 года в промежутке между вали дороги, деревья и ды». «Сестра моя — жизнь» сразу же выдвинула Бориса Пастернака в ряд первых поэтов России. И сейчас нам уже невозможно представить русскую поэзию XX века без его имени. Современники отмечали его жизнелюбие и юношескую энергию. Он долго не старел, и даже седина пришла к нему очень поздно. Калитка его дома в подмосковном поселке Переделкино никогда не запиралась. Его любили крестьяне, заходили к нему запросто, поговорить о жизни, о своих заботах. Зато Пастернака не любили власти. Он раздражал многих тем, что даже в самые мрачные времена нашей истории сохранял порядочность и человеческое достоинство. Главная встреча с творчеством Бориса Леонидовича Пастернака еще ждет вас. Став взрослее', вы познакомитесь с его поэмами и поздней философской лирикой. Вы поймете и оцените такие стихотворения, как «Зимняя ночь», «Рождественская звезда», ставшие шедеврами отечественной поэзии. Вы прочтете его прозу, его роман «Доктор Живаго», вошедший в золотой фонд мировой литературы. Сколь же мудрей и духовно богаче станете вы тогда! * * * Ты в ветре, веткой пробующем, Не время ль птицам петь, Намокшая воробышком Сиреневая ветвь! У капель — тяжесть запонок, И сад слепит, как плес, Обрызганный, закапанный Мильоном синих слез. Моей тоскою вынянчен И от тебя в шипах, Он ожил ночью нынешней, Забормотал, запах. ф Всю ночь в окошко торкался, И ставень дребезжал. Вдруг дух сырой прогорклости По платью пробежал. Разбужен чудным перечнем Тех прозвищ и времен, Обводит день теперешний Глазами анемон 1922 г. ПЕТУХИ Всю ночь вода трудилась без одышки. Дождь до утра льняное масло жег. И валит пар из-под лиловой крышки, Земля дымится, словно щей горшок. Когда ж трава, отряхиваясь, вскочит, Кто мой испуг изобразит росе В тот час, как загорланит первый кочет, За ним другой, еще за этим — все? Перебирая годы поименно, Поочередно окликая тьму, Они пророчить станут перемену Дождю, земле, любви — всему, всему. двумя революционными сроками, казалось, вместе с людьми митинговали и ораторство- 10 февраля — 100 лет со дня рождения Бориса Леонидовича Пастернака (1890—1960) 1923 г |
