Пионер 1981-02, страница 40

внимательно оглядывал Новый Уренгой. И, возвращаясь, всякий раз обнаруживал какие-то изменения: то новый дом, то отрезок бетонной дороги, то на худой конец просто забор. Значит, начинается очередная стройка. От этого родной город виделся ему всегда молодым, шагающим вперед-

Дома царила веселая предотъездная кутерьма, когда вытаскиваются и прячутся разные наряды, когда разбираются чемоданы, рюкзаки и прочие принадлежности для путешествий.

— Паша, вещички собирать! —Таня попыталась

— Через часок. Надо материалы к сессии приго-

На эти занятия домашняя власть Татьяны не распространялась. Она очень гордилась государственными обязанностями мужа.

...Когда Павла Баряева выдвинули кандидатом в депутаты Верховного Совета СССР, он прежде всего удивился: его, простого рабочего, совсем молодого еще парня,—в верховный орган Советской власти?.. Потом обрадовался. Проникся всей глубиной народного доверия, которое просто необходимо, нельзя не оправдать—и работой своей, и депутатскими делами. На первых сессиях он все больше молчал, слушал опьггных людей, а потом на депутатских комиссиях и сам стал вносить предложения по работе промышленности и по строительству.

В горисполкоме на дверях одного из кабинетов теперь висит табличка «Депутат Верховного Совета СССР П. А. Баряев. Прием в последний вторник каждого месяца». Конечно, к нему можно и попросту прийти—на работу или домой, но здесь—основной прием.

Однажды пришел машинист передвижной переустановки Иван Алексеевич Данильченко. Рассказал о себе. Он ветеран Отечественной войны, в Новом Уренгое с первого колышка. До этого работал в Надыме. Подошла пора идти на пенсию, да вот беда, некуда идти — нет у ветерана на Большой земле квартиры. А ведь заслужил—и боевым прошлым, и северными заслугами. Павел не пожалел времени—писал, звонил, проверял обещания. И недавно Иван Алексеевич поделился радостью: квартиру в Тюмени обещают в ближайшие месяцы.

Нынешняя сессия Верховного Совета пришлась перед отпуском. Утверждались законы об охране природы. Павлу было о чем доложить депу-

Уренгой набирает силу, и в следующей пятилетке весь прирост газа по стране будет идти за счет тюменского севера. В Уренгой придет железная дорога, будут построены линии сверхмощных трубопроводов. Но здесь же кочуют тысячные оленьи стада, ведут промысел ненцы-охотники и рыбаки! Не случайно сам Новый Уренгой поначалу назывался поселком Ягельным (ягель—это главный олений корм). Как совместить интересы современной промышленности и старых отраслей хозяйства, как использовать новую технику не во вред северной природе—об этом надо думать всерьез и заблаговременно. Это волнует и молодого депутата.

Наконец выкладки и записи подготовлены. Можно собираться в дорогу. Захватили и осеннюю одежду для трехлетней Наташки. Дочку еще летом

отправили к бабушке подальше от свирепых северных комаров.

— Прогуляемся на дорожку?—предложила Татьяна.

Они вышли на берег Ево-Яхи—излюбленное место прогулок новоуренгойцев. Шел десятый час вечера, но солнце только начало скрываться за горизонт. Яростный закат, какие бывают только на Севере, пламенел вполнеба. Где-то на фоне его беззвучной запятой катился припоздавший вертолет. Тихо, спокойно. Только машинное рычание «Ураганов» доносило с соседнего шоссе дыхание большой стройки.

— Пойдем на наше местечко,—позвала Татьяна.

Они покинули людный берег, пересекли шоссе и

остановились около просторного участка тундры.

Он ничем не поражал воображение, этот участок. Неровная строчка тальников, горбатые кочки, белесые хохолки северного ковыля, стелющиеся ветви карликовой березы с листьями, похожими на зеленые гривенники.

Но не зря Татьяна, инженер-оформитель объединения «Уренгойгаздобыча», приносила домой для вечерней работы генеральные планы будущего Нового Уренгоя. Это и был участок будущего города. Они разглядывали довольно унылый тундровый пейзаж, а видели будущее—двенадцатиэтажные красавцы дома, зеленые пространства крытых садов, мраморное ложе бассейна, асфальтовые стрелы дорог. Они верили: это будет их город, их Новый Уренгой, в котором они будут радоваться жизни и растить свою Наталью,..

Уже возвращаясь домой, Таня вдруг воскликнула:

— Наташке-то подарок забыли! Ну, роди-и-

Павел помолчал недолго. И вдруг сказал:

— Знаешь что, Танюша. Давай подарим Наташке город. Вот этот самый Новый Уренгой, который мы с тобой только что видели. Который сами и построим.

Рисунки В. НАГАЕВА.