Пионер 1987-09, страница 47

Мать потащила попугаев под душ — мыть прямо в клетках.

— Как ты думаешь, это им не противопоказано?— спросила она Сережу сквозь шум воды.— Я считаю, ничего не случится Попадают же они под дождь в своих джунглях. Только не прохватил бы сквозняк Ты еще не придумал им имена?

Самца можно назвать JIan, решил Сережа. В честь чумазого мальчишки с плетеной тарелочкой. «Здравствуй, меня зовут Лап!»... Самке, сколько он ни думал, подходящего имени не нашлось... Ладно, пусть придумает мать. Или Вера Борисовна...

Выпив сока уже без льда— подозрительно точило горло, — Сережа сменил мокрую футболку и отправился в соседний номер к Вере Борисовне.

— Момент¹ отозвалась на его стук Лазарева. А, это ты, мон шер,— радушно произнесла она, когда он вошел, и тут же извлекла из-под столика фарфоровую пепельницу.— Вот, понимаешь, грешу в одиночестве — курю. Приеду домой— брошу, такая прилипчивая гадость...

— Расскажите про «ориндж»!—попросил Сережа.

— Про «ориндж»? — вскинула брови Вера Борисовна.— Ну что ж, ладно, садись.— Она помедлила в задумчивости, потом заговорила.— Если бы ты знал, Сереженька, сколько вынесла эта страна. Я вообще поражаюсь, как выжил вьетнамский народ. Напалмом его жгли, самыми страшными ядами травили Вековые деревья не выдерживали, земля стала мертвой...

Лазарева взяла из пепельницы длинную сигарету с темным фильтром, раз-другой затянулась. Потом спохватилась, включила «вертушку», открыла балконную дверь. Вечер стоял тихий, душный, воздух был перенасыщен влагой, и дышалось тяжело.

— Победить вьетнамцев обычным оружием не удалось, и тогда американцы пустили в ход химическое...— Голос Лазаревой был глух и негромок. — Между прочим, в этом отеле жили американские летчики, они летали бомбить партизанские зоны

Так вот что за фотографию он нашел в комоде!..

Лазарева рассказала, что американцы распылили во Вьетнаме семьдесят миллионов литров ядов. Большая часть их — «эйджент ориндж».

— Ты представляешь, за десять лет войны на каждого вьетнамца пришлось три килограмма «эйджент ориндж> ! Этот яд сохраняется в природной среде почти двадцать лет. На Юге им была поражена половина посевов и лесов

Она сама не раз видела такие места. Месяц назад была в провинции Дангай — это всего в ста километрах от Хошимина. Там много раз распылялись химические вещества. Вместо лугов теперь мертвые пустоши, вместо лесов — сухие уродливые деревья. Звери все погибли. Зараженные водоемы до сих пор опасны.

Сережа уходил от Веры Борисовны подавленный.

...Во время ужина их обслуживал молодой официант, ловкий, как фокусник, и как бы старавшийся своей веселой расторопностью загладить чью-то вину. По крайней мере так показалось Сереже. Вана в обеденном зале не было Неужели его и вправду уволили?

— Мало ли что может быть,— рассеянно сказала мать в ответ на предположение Сережи.

— Секретничаете без меня? — подсев к ним, спросила Вера Борисовна.

Мать в двух словах объяснила ей, в чем дело.

— Ну, это мы сейчас узнаем,— решительно заявила Вера Борисовна.

Она поискала глазами старшего официанта и отправилась к нему. Сережа отодвинул от себя тарелку. Старший официант слушал Лазареву, почтительно склонив голову, на лице у него сияла любезная улыбка. Сережа хорошо помнил, каким было это лицо, когда старик собирал с пола разбитые тарелки...

— Шеф уверяет, будто наш друг Ван заболел,— сообщила Вера Борисовна, вернувшись за столик.

— Он врет! —запальчиво произнес Сережа.— Они уволили Вана!

— Сережа!—с мягкой укоризной остановила его мать.— Давай ешь, и хватит об этом.

Вера Борисовна пристально посмотрела на Сережу и сказала:

— Мы напишем письмо в дирекцию отеля. Скажем, что были очень довольны работой Вана. Попросим, чтобы он и впредь нас обслуживал. Думаю, прислушаются. Как тебе моя идея?..

Сережа заметил, что после их разговора в номере Вера Борисовна перестала называть его насмешливо-торжественным «мон шер ами».

. .Человек с фотографии жил своей особой жизнью, не замечая Сережу, словно он был чем-то неодушевленным. Наподобие, например, желто-ко-ричневого шкафа.

По утрам летчик делал разминку. Он был высокий, голубоглазый, белозубый, с ежиком жестких рыжих волос. Набросив на себя ворсистый халат, он длинным нетерпеливым звонком вызывал горничную. По-мышиному робкая и бесшумная, Ли приносила кофе. Летчик молча кидал к ее ногам смятое белье — для стирки. Потом он выкуривал толстую сигару и начинал экипироваться: натягивал форму цвета хаки с бесчисленными застежками, надевал такого же цвета пилотку, обувался в ботинки с толстыми подошвами. Ботинки издавали громкий хруст, будто их владелец ходил по битому стеклу

Потом он уезжал.

На авиабазе Таншоннят пилот влезал в кабину самолета, напоминавшего птицу с перепачканным грязью оперением и несуразно маленькой остроклювой головой, и взмывал в небо. Он летел над пальмовыми рощами и плантациями сахарного тростника, над зеркальными квадратиками залитых водой рисовых полей, над черными паутинками дорог

Летчик ощущал себя властелином этой земли. Он с чувством превосходства думал о тех, кто сбрасывал на нее обыкновенные бомбы или, ловя в перекрестие прицела живые мишени, нажимал гашетку автоматических пушек. В его руках куда более эффективное оружие...

Он делает разворот над деревенькой в два десятка хижин, накрытых пальмовыми листьями, снижается и выпускает из специального люка смерть. Дымная лента ядовитой смеси опускается на деревья и хижины, на буйвола и старика, застывших в мутной воде рисовой делянки...

Вот по ровному, как линейка, проселку среди пальм бежит девочка в аозае. Ее настигает ядовитое облако. Девочка вдруг останавливается, будто налетает на прозрачную стену, поднимает лицо вверх, и Сережа узнает в ней Лиен. В ее глубоких черных глазах боль и ужас. Схватившись тонкой

ф