Пионер 1988-02, страница 13

нижней челюстью и маленькими колючими глазками — друг ее сына!

Отец прочел это жуткое послание гораздо спокойнее.

— Чушь какая-то,— сказал он.

Ему было не до того: после налаживания строчной развертки телевизор, похоже, потребовал уже капитального ремонта

Надо сходить к Косте,— сказала мать А сперва на почту. Если отдать письмо прямо на сортировку, утром оно будет в станице.

Вернулся отец через два часа и с папиросой в зубах.

— Закурил! —ужаснулась мать.

— Терновский дал,— сказал отец и лег с папиросой на диван.

— Не знаю, что и делать,— добавил он немного погодя.

— Да ты хоть расскажи, что там! — волновалась мать.

Но супруг вдруг вскочил и поспешно ушел, пробормотав на почту».

Довольно скоро он вернулся.

— Все. Ушло, произнес он убитым голосом Да в чем дело? недоумевала, волновалась

мать.— Кто ушел?

Александр Александрович только что-то досадливо мычал.

Наверно, полный разгром, битое стекло, кругом вода?— наводила жена мужа на разговор.

— Вода, вода, кругом вода...— неожиданно пропел Александр Александрович, схватил мать на руки, как маленькую, и закружился с ней по комнате, продолжая петь сильным и вполне красивым баритоном

— Письмо они уж отослали, Я не успел его перехватить...

Слова в мелодию не укладывались, и Юрин отец замолчал. Тут его испуганную жену наконец осенило: случилось, наоборот, что-то очень хорошее, вот муж и развеселился Вскоре он осторожно усадил жену на диван и рассказал следующее.

Их сын, оказывается, вскоре после своего футбольного бандитизма был у Терновского. Они вместе с Костей заменили разбитое стекло, причем Юра даже порезался («Помнишь, у него палец завязан был?»). И вообще произвел на Костю самое благоприятное впечатление. Он, оказывается, после этого был у него еще два раза. А они и но догадывались.

Если бы родители знали подробности Юриного визита к Терновскому они бы радовались еще больше.

В тот день (кажется на третий после рокового удара) Юра, сильно труся, подошел к двери Терновского и позвонил. И вот перед ним вырос мощный дядя в сетчатой рубашке.

— Я...— начал Юра.

— Я узнал тебя,— сказал Терновский.— Заходи.

Хозяин дома молчал, и Юра молчал. Наконец Терновский бросил:

— Родители послали?

Да, в общем, нет,— промямлил Юра.— Вот на ремонт и вообще,— с этими словами он достал из кармана 25 рублей,— деньги, которые копил на футбольную форму «адидас».

Тогда, в общем, садись,— задумчиво повторил в тон ему Терновский. Что еще скажешь? И вообще.

Тут Юру потянуло сказать что-нибудь красивое,

подобающее моменту. Типа: «Это мой долг». Или: Я честный человек». Нет. пожалуй, уместнее отделаться игривыми словами какого-нибудь нэпмана из кинофильма про чекистов: «Надеюсь, предпочтете наличными?» или -Позвольте уплатить по векселю». Но слова сами вырвались:

— Совесть, наверно, меня замучила.

Почти как по писаному Есть слова, которые часто слышишь, читаешь, но сам никогда не произносишь. И вот. на тебе произнес.

Константин Петрович, похоже, оценил эту необычность.

— Тебя зовут Юра, так? И ты, Юра, хочешь сказать, что испугался, как бы я тебе...— крутанул здоровенным кулаком. В сетчатом рукаве, как зверь в клетке, метнулся туда-сюда гигантский бицепс.

— Как раз и нет,— нахмурился Юра.— Да я от вас бы в случае чего убежал.

— Значит, если бы ты разбил аквариум у какой-нибудь .. скажем, изящной тетеньки, тебя бы все равно мучила совесть?

— Ну.

Потому что тетенька нажалуется отцу, тот снимет ремень и...

— Отец меня не бьет,— отмахнулся Юра.— Просто мне...

Тебе было бы стыдно смотреть этой тетеньке в глаза?

— Да,— согласился Юра и смутился.

— Вот ты какой! — всерьез изумился дядя Костя— А если бы никто, понимаешь, никто не видел, что ты натворил. Тогда как?

Юре уже понравилось чувствовать себя хорошим, и он с ответом не затруднился:

Я бы все равно пришел.

Куда? — не понял Терновский

- Ну, к этой...— замялся Юра— Ну, к изящной тетеньке.

Оба диковато посмотрели друг на друга и вдруг покатились, сраженные долгим, неукротимым хохотом.

И смех, и грех,— сказал Константин Петрович, отсмеявшись.— Да ты, Юра, настоящий пионер (он зачем-то говорил -пионэр»). Деньги забери. Лучше помоги мне вставить новое стекло. Видишь, какую ты тут брешь пробил? А ну забери деньги! грозно прикрикнул он.

Юра огляделся. Вся задняя стена комнаты была составлена из светящихся зеленым светом больших, средних и совсем маленьких стеклянных блоков. Это были аквариумы, а в них среди водорослей где суетливо сновали, а где степенно шествовали по невидимым водяным тротуарам рыбы самой разной формы и окраски. Но Юру это особенно не взволновало. «Как в ростовском зоомагазине»,— думал он, стараясь не задерживать взгляд на «бреши*— длинном мертвом прямоугольнике в центре зеленой стеклянной стены.

Потом дядя Костя пригласил гостя за стол Разлил по чашкам чай, поставил сахарницу. Юра поискал глазами ложку.

— Ах, ложки нет! — спохватился хозяин.— Айн момент.

Вышел из комнаты и вернулся с ложкой.

Юра положил себе сахар и стал размешивать. Но что это? В руке у него оказался лишь черенок, а все остальное растворилось Юра с изумлением разглядывал маленький плоский кусочек металла. А дядя Костя — тот опять весело смеялся.

Что, брат, здорово я тебя купил, а? — сквозь смех говорил он.— Эта ложка, дорогой друг, сдела

Ф